ДУХОВНЫЙ КРИЗИС

Издание осуществлено в авторской редакции

СОКОЛОВ Константин Николаевич - кандидат технических наук, член-корреспондент Российской академии естественных наук, специалист в области системного анализа

СИВКОВ Константин Валентинович - доктор военных наук, академик Академии военных наук, специалист в области стратегии и военной политологии

Духовный кризис общества вошёл в острую фазу. В прямой связи с ним идут быстрые процессы разрушения государственности. Действовать необходимо немедленно. Кругом "всё горит и рушится". Наиболее активная и дееспособная часть членов общества ищет программу конкретных действий для дня сегодняшнего. В этих условиях очень трудно привлечь массовое внимание к академичным рассуждениям, традиционно построенным научным обоснованиям, тем более, что бесплодных рассуждений на эту тему было достаточно. А нам именно и хотелось обратить внимание на предложенный материал самой общественно активной части народа, дать ту теорию, которая необходима для практики. Но, в то же время, отступить от научной состоятельности изложения здесь также недопустимо.

По этим причинам мы решились на нетрадиционное для научных изданий построение материала. Главное в нём - с самого начала и до конца демонстрировать читателю, что мы строим свои рассуждения, отталкиваясь от потребностей сегодняшнего дня, от происходящих событий, "от дела", а не от абстрактного научного интереса, который неизвестно когда и как реализуется. Через последовательно возникающую, по мере углубления в предмет исследования, практическую необходимость осмысления всё более крупных вопросов, мы старались удержать внимание активного гражданина нашего общества, настроенного на конкретные дела, заставить его взять на себя труд добраться до фундаментальных проблем и сызнова осмыслить их.

Теоретико-исторической основой этой книги послужила наша предшествующая книга "Духовная борьба" [I], где мы изложили своё видение существа общества и соотношения с ним человека, роль и место идеологических систем и религий, рассмотрели историю человечества в духовном аспекте.

Здесь мы постарались, отталкиваясь от фактов сегодняшней жизни, увидеть главное в нынешнем состоянии человеческого общества и представить перспективы ближайшего (по историческим меркам) будущего. В своих рассуждениях мы опирались на четвёртый вариант разрешения основного вопроса философии (три остальных известны - материализм, идеализм, дуализм): единство материального и духовного в жизни общества. Это позволило увидеть важные соответствия некоторых выводов, сделанных на основе светских подходов, со следующими из теологических источников. Научные выводы, к которым мы пришли, показывают, что общество стоит на пороге новой эры существования человечества. Это понимание определяет высокий эмоциональный заряд книги. Ведь именно эмоциональное начало есть толчок к действию, знание лишь определяет направленность последнего. Поэтому научную строгость структуры изложения мы принесли в жертву эмоциональной целесообразности. Мы постарались учесть порядок возникновения вопросов у активно ищущих жизненную позицию людей.

Духовный облик народа, его важнейшие жизненные ценности формируются и утверждаются веками. Для того, чтобы понять, что же собственно пришло в кризис, в чём суть духовного кризиса в России, необходимо начинать с Православия. В период его много векового существования как официальной государственной религии произошло формирование единой Великой Державы и её народа. Православие оказывало наиболее мощное влияние на духовность Отечества. Были и другие её источники. Весь период существования единой могучей государственности значительную часть населения составляли мусульмане. В XX веке официальной идеологической основой государственности была коммунистическая идеология. И это также оставило глубокий след в народе, в его взглядах на жизнь, в понимании справедливых отношений между людьми. Было немало и иных, но менее мощных по влиянию источников формирования традиционных духовных ценностей народа в целом.

В соответствии с этими приоритетами, начинать следует с Православия, но, конечно, не ограничиваться этим. Это определяет структуру настоящей работы.

В первой главе отправной точкой приняты современные события - захоронение останков царской семьи летом 1998 года. Большинство людей понимает, что совершённый ритуал - явление знаковое. Но что стоит за этим знаком? Почему это было так важно, и на это было брошено так много сил? Почему главная инициатива в организации этого мероприятия по православному канону принадлежала очевидно неправославным силам? Почему так странно вело себя руководство Русской Православной церкви в отношении к нему? Вопросов слишком много. Рассмотрение интриги, развернувшейся вокруг всего этого, вскрывает интересы и участие в событиях крупнейших мировых сил, враждебных Отечеству. Главное здесь -это удар по Русской Православной церкви, попытка законсервировать существующий внутри неё кризис. Это необходимо, чтобы предотвратить подъём Веры и общий подъём духовности всего народа, чтобы нейтрализовать его способность к коллективному сопротивлению тотальному разрушению общества.

Первая глава формирует понимание значимости внутреннего кризиса Русской Православной церкви для сегодняшних и будущих событий.

Во второй главе раскрывается природа духовного кризиса Русской Православной церкви, того самого, в котором её хотят погубить. Его основа кроется в том, что духовенство не удержалось на вершине знаний, как того требует Вера, и это случилось уже давно. А потому оно стало утрачивать свою способность полноценного духовного лидерства в обществе. В усложняющихся с развитием общества отношениях между людьми, их организациями, государствами, духовенство оказалось не способным давать адекватные оценки с позиций Веры всему происходящему. А самое главное -оказалось не способным разрабатывать конструктивные жизненные установки для новых социальных условий. Оно оказалось не способным давать православную альтернативу системе общественных отношений, навязываемых иными по духовной природе силами. Картина этого явления кратко рассмотрена на историческом материале последних трёх веков. Показано, как кризис знания привел духовенство к консерватизму, а затем и к прямому отступлению от Веры, что не позволило охранить позиции самой Веры в народе и православную государственность от действия иных сил.

В традиционных идеологических оценках фигурирует приверженность к определённым системам государственного устройства, к политэкономическим взглядам, к исторической преемственности, к вопросам религиозных и национальных отношений. Здесь предлагается взглянуть на важнейшие вопросы через понимание родового права. Это позволяет обобщить многое среди известного о природе социальных явлений.

Сущность родового права раскрывается в процессе анализа отношения Русской Православной церкви к минувшему. Родовое право лежит в основе тех несправедливостей, которые порождаются административно-номенклатурными, аристократическими и любыми иными элитарными правами. Отсюда возникает и отношение к абсолютизму, царизму. Оно же отражает и несправедливости капиталистических отношений, интересов кланов, финансово-политических центров, "теневых" структур. Показано отношение к родовому праву с трёх главных, глобально действующих социально-мировоззренческих позиций, которые определяют идеологическую базу всех основных мировых религий, партий, общественных движений.

В указанных событиях лета 1998 года принципиальным моментом была фиксация порочной оценки Церковью проявления династического права (являющегося частным случаем родового права) при расстреле царской семьи. А за этим стоит и отношение к важнейшим моментам истории Отечества, и отношение к действовавшим в ней социальным силам, партиям и движениям.

Отношение к настоящему определяется, в первую очередь, жизненной позицией духовенства и верующих. Неправославность существующей системы общественных отношений вполне очевидна. Основа Веры состоит в утверждении в своей жизни, жизни близких, деятельности организаций и общества в целом православных норм и принципов общежития. Сейчас же в большей степени обращается внимание на внешние признаки деятельности Церкви -на количественный рост её структур и исполнение массами населения обрядности. Утрата активной жизненной позиции выхолащивает смысл Веры, приводит к потребительскому отношению к ней как к источнику личного спокойствия и благополучия.

В четвёртой главе показан путь выхода из духовного кризиса. Он показан в аспекте перспективных, фундаментальных задач, а также и ближайших задач. Но здесь же становится ясно, что выйти из духовного кризиса сама Церковь, все православные могут только в единстве с народом в целом. Это уже не внутрицерковная проблема, а общенародная.

Россия находится в центре глобальной борьбы, и крупнейшие мировые силы участвуют в ней. Успех в духовном и государственном возрождении Отечества может быть обеспечен только за счёт объединения трёх главных, родственных по духовным основаниям сил. Это те силы, которые в наибольшей степени отразились в Русской Идее, определяли своим участием протекание единого процесса духовного формирования общества: православные, коммунисты и мусульмане. Они находятся во многом в сходных условиях. Структуры-носители коммунистической и мусульманской идеологии находятся в кризисе, сходном по природе с кризисом Русской Православной церкви. Им всем противостоит мощнейший глобальный духовный центр фарисейства, власть Золотого Тельца, власть денег, капитализм. Фарисейство бросает все силы на то, чтобы противопоставить их, стравить в братоубийственной борьбе, и уничтожить всех их по отдельности.

Рассматривается природа духовного родства указанных трёх сил, которые исторически имеют единые идейные корни. Раскрывается и природа их различий, причины столкновений. Даётся обоснование перспективы их объединения для строительства государственности на единых идеологических основаниях. Донести эти основания до всего общества в целом, до каждого гражданина может лишь совершенная структура духовной власти. Показано, в чём состоит восстановление её социальной опоры и обеспечение дееспособности.

При обсуждении ближайших задач показаны некоторые особенности социальных технологий, которые необходимо применить при запуске процесса формирования духовного стержня нового общества, объединительных процессов вокруг него.

Пятая глава посвящена анализу перспективы развития человечества, в связи с которой только и приобретают смысл все выработанные предложения по выходу из духовного кризиса.

Многое свидетельствует о том, что человечество подошло к важнейшему рубежу в своей истории. Глобальные катастрофические процессы, взаимно усиливающие друг друга, стремительно ведут к единой точке, после которой потребуется радикальный пересмотр всей системы общественных отношений в человечестве. По существу это означает, что завершится наша эра и наступит новая. Путь к этому лежит через тяжелейшие всемирные потрясения. Итогом станет глобальное очищение от безнравственности и его носителей. Наступит новая, светлая эра.

Сущность процессов, которые приведут к этому, можно уже относительно отчётливо представить с современных научных позиций. Краткое рассмотрение этих достаточно объёмных и фундаментальных вопросов даётся в пятой главе. Полученные выводы хорошо совпадают со сказанным в Библии. Это подтверждает обоснованность сделанных нами выводов об относительности противопоставления цельного религиозно-догматического и цельного научного видения мира.

Здесь окончательно раскрывается знаковый смысл событий вокруг захоронения останков царской семьи. Это знак того, что глобальные кризисные явления начали переходить в фазу своего катастрофического разрешения.

Лето 1998 года. В России острейшая социальная ситуация. Решается вопрос не просто о представительстве во власти крупнейших финансово-политических кланов и общественных объединений. Стоит вопрос об интересах всех основных слоев населения при выборе основополагающих принципов дальнейшего развития страны, и даже приобретает актуальность вопрос о её целостности. В этих условиях главные участвующие в борьбе социальные силы мобилизуют все свои возможности на основных направлениях борьбы. Размениваться на организацию второстепенных для текущего момента действий нет возможности.

Почему же мощные общественные силы уделили столько внимания вопросу идентификации и захоронения царских останков? Очевидно, что они понимают высокую духовную значимость этого акта. Но в публичной аргументации звучали лишь весьма абстрактные утверждения, не позволяющие понять, в чём состоит сила социального воздействия этого. Кому принесёт это пользу в идейной борьбе? В чём долгосрочный результат фиксации отношения к гибели царской семьи? А ведь это отношение сформировано в виде заранее заказанного стереотипа, в котором немало фальшивого.

Стереотип, который настойчиво внедрялся в сознание средствами массовой информации и крупными общественно-политическими деятелями, в своей основе достаточно прост: "Убит русский православный царь и его семья. С этим связаны беды, тяготы и трагедии народа на протяжении 70 лет Советской власти".

Насколько такая оценка соответствует действительности? Рассмотрим все основные составные её части.

1. Царя не убивали. Убит БЫВШИЙ царь, гражданин Н. А. Романов, а не Николай II, и он уже 1,5 года состоял в этом своём качестве. А это совсем другое дело. Глава государства по присяге обязан до последнего дыхания обеспечивать существование государственности, либо передать полномочия надёжному преемнику. Бросить руль государственного управления на произвол судьбы, оставив обезглавленную власть на неминуемое разрушение - тягчайшее преступление перед народом. Бывший царь заслуживает отношение к себе ничуть не лучшее, чем, например, бывший глава СССР Горбачев.

У православных стараются возбудить к Николаю II особые чувства, поскольку он был последним царем, венчанным на царство по православному канону. Но тут же забывают важнейшие православные подходы к этому вопросу. Царствование есть тяжкий крест. А с креста не сходят, с креста - снимают. Поэтому и по православным критериям он не царь, а клятвопреступник.

3. Царь не был православным. Помимо иноверного социально-психологического типа основного состава царствующей династии, личная неправославность её членов проявлялась в тех действиях, которые совершались не публично, а для себя, в интимной сфере отношений, где более всего раскрывается личная вера. Духовная близость царской семьи с Распутиным вызывала глубокое возмущение православной общественности и стала притчей во языцех. Но менее известно нынешней общественности о немалом количестве весьма тёмных личностей, магах, чародеях и масонах, которые вращались в царской семье за долгие годы ожидания наследника мужского пола. Дело доходило до исполнения даже таких ритуальных требований, которые несовместимы с православной Верой. Понятно, что православные люди не пустили бы таких проходимцев и на порог.

Таким образом, логическая посылка внедряемой в сознание идеологической формулы абсолютно ложна. Убийства русского православного царя не было. Зачем же это ставится в центр внимания? Почему руководство Русской Православной церкви (РПЦ) заняло такую странную позицию, весьма невнятно, а по сути - беспринципно реагируя на откровенное политическое насилие властей в духовном вопросе? Ведь именно как акт духовный, совершённый по православным канонам, старались провести ритуал захоронения останков представители государственной власти.

Главное здесь состоит в том, чтобы зафиксировать в сознании людей факт расстрела семьи Романовых как ПРИЧИНУ последовавших за этим драматических событий. Такое утверждение настойчиво присоединяется к ложной логической посылке. На деле же это было лишь частным СЛЕДСТВИЕМ процессов, имевших иные причины.

Кому и почему столь важно скрыть истинные причины? Против кого направлена в первую очередь эта долго готовившаяся, мощная и дорогостоящая акция?

Возможность плодотворных эволюционных процессов развития общества была перечёркнута в России задолго до возникновения революционных процессов в начале XX века. Одной из важнейших причин этого стало ослабление Православной церкви в её служении православной Вере. Отсюда стал зарождаться духовный кризис в обществе, возникла духовная дезориентация масс населения, что всегда влечёт за собой катастрофические, разрушительные и кровавые последствия. И поныне сохраняются те же недостатки в деятельности служителей РПЦ, в их жизненной позиции, в подборе и расстановке кадров духовных руководителей сверху до низу. Для того, чтобы возродить силу Веры в народе, необходимо осмысление общественностью этой ситуации в Церкви. Это даст возможность разрешить внутренние проблемы РПЦ. А конечным итогом станет не только подъем Веры, но и укрепление народной духовности в целом.

Техническая подготовка, поиск самих останков начался ещё в конце 70-х годов. Причём это происходило без санкции высших государственных органов, без инициативы РПЦ, и даже втайне от них. В самом начале подъёма "демократической волны" её идейные столпы начали фиксировать в общественном внимании проблему захоронения останков семьи Романовых. Это были как раз те люди, которые теперь уже очевидно изобличены в своей прозападной ориентации и даже прямых связях с иностранными структурами. Одновременно стала муссироваться тема о канонизации новых великомучеников, что уже напрямую втягивало в начавшийся процесс Русскую Православную церковь.

РПЦ была не в состоянии занять принципиальную позицию по внутренним причинам. Это было связано с пересмотром фундаментальных исторических оценок, на которых базируется официальная позиция РПЦ, и которые широко используются в работе с верующими. Кроме того, это ставило на повестку дня труднейшие проблемы совершенствования сегодняшней внутренней жизни РПЦ, что вскрыло бы несоответствие значительной части духовенства занимаемому положению, а для немалой части - и неправославность их жизненной позиции.

Втянув РПЦ в систему мероприятий, связанных с захоронением останков семьи Романовых, и ясно понимая, что РПЦ в данной ситуации сможет занять лишь беспринципную позицию, враждебные нашему народу силы тем самым нанесли ей тяжёлый удар, как одному из мощнейших инструментов возрождения русской духовности, усиления патриотических и государственнических взглядов в широких массах населения.

Это и было главной целью длительной и широкомасштабной операции в ведущейся психологической войне против нашего народа: заставив православных признать ложное - отрезать путь к правде. Ибо в таком случае двинуться к правде можно лишь опровергнув коллективно утверждённое самими же. А это непросто. Аналогичные по смыслу действия ведутся и в направлении недопущения фундаментального пересмотра причин крушения другого идеологического стержня, на котором многие десятилетия держалась наша государственность, - КПСС. Без этой тяжёлой работы, нелицеприятной для многих нынешних деятелей, невозможно обретение духовного могущества народа.

Теперь следует перейти к рассмотрению того самого болезненного вопроса, на заговоре молчания вокруг которого и была основана вся идеологическая интрига вокруг семьи Романовых. Что за недостатки были в деятельности православного духовенства? Были ли они результатом нерадивости в исполнении своего долга отдельными лицами, либо была общая причина, которая привела к снижению могущества духовной власти?

Корни проблемы уходят достаточно далеко. Долгое время она давала о себе знать лишь в многочисленных мелких явлениях жизни, которые не связывались в единую картину. Но в XVIII веке это обозначилось как серьёзное социальное явление в масштабах России. Уже тогда возникли признаки кризиса в положении Церкви в духовной сфере общественной жизни. Покачнулся абсолютный авторитет духовных иерархов в решении важнейших вопросов государственной жизни. Они потеряли безусловность своего влияния на государственных руководителей. В обществе стали организованно осуществляться преобразования многих общественных отношений, основанные на неодобряемых Церковью идеях. Кто был в этом виноват? Власть, Церковь или общество в целом?

От века православные хорошо понимали, что Вера крепка знанием. Велик ли смысл верить, не понимая, как применить Веру к жизни общества, ко всем повседневным явлениям, не понимая, что в них хорошо, и что плохо с позиций Веры? В этом случае Вера перестаёт быть правильным руководством к действию. Даже помимо искреннего желания самого верующего строить свою жизнь богоугодно, он начинает совершать поступки, противные Вере. И с древних времен духовные центры, монастыри были не только центрами Веры, но и центрами знаний на самом передовом их уровне.

Но с некоторых пор положение стало меняться. Началось существенное ускорение развития светской науки, и её плоды стали внедряться в жизнь общества. Это касалось не только новых промышленных технологий, но затрагивало и сферы управления, т.е. влияло на формирование отношений между людьми. А это уже прямо касалось круга компетенции Веры.

Кроме того, пошёл бурный прогресс в утверждении фарисейской идеологии, которая обретала все большее влияние в мире. Она уже вышла за пределы религиозного учения, реализованного в иудаизме и протестантизме, и осваивала общественное сознание под светскими флагами либерал-демократии. Под прагматичными, внешне деидеологизированными принципами развития отношений людей в материальной сфере, внедрялись идеи власти Золотого Тельца, приоритета денежных отношений между людьми.

Всё более широкий круг ценностей стал измеряться на деньги. В самом начале распространения денежных отношений это были товары, предметы потребления. Но постепенно деньгами стало измеряться право владения важнейшими средствами производства, право владения источниками природных ресурсов, то есть появилось соответствие между владением капиталом и частной собственностью на средства производства. Распоряжение имеющимися у общества природными, трудовыми и другими ресурсами через владение капиталом рождает право на фактическую власть. Это власть неформальная, "теневая", не происходящая от принадлежности к формально установленным органам государственного управления. Всё в большей степени стало измеряться деньгами и общественное положение, и право утверждать свой образ жизни - а значит, утверждать и мировоззрение, и принципы взаимоотношений между людьми, и юридическое закрепление этих принципов, и все формы административного и силового принуждения к их исполнению. В этом и состоит сущность власти денег, которая распространяется не только на экономическую сферу, но подчиняет себе все компоненты власти: духовную, законодательную, исполнительную и силовую.

Богатых людей, богатство которых столь велико, что позволяет влиять на общественные отношения, в составе общества - незначительное меньшинство. С древних времен было тем более мало людей, получивших такое богатство исключительно через использование денежных отношений (торговая, финансовая деятельность -крупнейшие купцы, ростовщики). Получившие богатство за счёт иных прав на власть (князья, помещики, цари) лишь обращали, при необходимости, в деньги то, что им принадлежало по освящённым верой правам. И взгляды на ж.изнь у них были иные. Поэтому и отношения, основанные на мировоззрении власти Золотого Тельца, не могли занять господствуюш.его положения в жизни общества, отдельных государств.

Фарисейство лучше других сумело поставить себе на службу светское знание. Двуличие фарисеев, заложенное в самих основах их веры, помогало им скрывать за ширмой прагматизма свою идейную заинтересованность во внедрении определённой системы денежных отношений, в распространении её действия далеко за пределы товарообмена. И в этом смысле фарисейство удержалось на господствующих высотах развивающегося знания. Православная церковь, в это же время, была психологически ослаблена статусом официальной государственной религии, формальным безраздельным господством в обществе, отсутствием очевидных оснований для напряжённой борьбы за лидерство в общественном сознании. Это не позволило ей мобилизовать силы на большую и тяжёлую работу по социальным исследованиям.

Что же конкретно не смогла разработать и направить в жизнь Православная церковь, замкнувшись в консерватизме? Община и

коммуна - это одно и то же на разных языках. Церковь не обеспечила разработку идеи общинного или коммунистического (как кому нравится - это одно и то же) социального строительства. И даже не пыталась этого сделать. Коммунистическая идея всё же пришла. Этого объективно требовало православное мировоззрение народа. Но пришла уже в союзе с другой духовной силой, пользуясь её политической и иной поддержкой.

Высказанное в любой форме утверждение об идейной близости православия и коммунизма у многих читателей вызовет шок. Казалось бы, здесь есть противопоставление, причём антагонистическое. Разберёмся в этом особо: вокруг чего и как разворачивалась борьба, в которой православные и коммунистические силы конфликтовали.

Православной теории государственного строительства, годящейся для условий XIX-XX веков, когда зародилось и сформировалось коммунистическое движение, не было. Такая теория должна, как минимум, включать в себя генерализированную структуру органов государственной власти, распределение функций и принципы взаимоотношений между ними, цели и принципы управления. Не только цельной теории, но даже основной идеи в направлении разработки таковой не существовало. Когда вставал вопрос о государственном строе, Православная церковь могла предъявить лишь свой консерватизм, отстаивая систему царского самодержавия как православную государственность. Но это была очевидно ложная позиция. Не была к тому времени эта система православной по её реальному духовному наполнению.

Общая картина возникновения кризиса Православной церкви как духовной основы государственности имеет отчётливые черты типового процесса по теории катастроф: после возникновения определённой причины, завязки, следует - нарастание противоречий - кризис - инцидент - разрешение кризиса.

Духовная основа масонского движения при его возникновении была весьма непоследовательна. Хотя сами масоны пытаются вести свою историю от некоторых рыцарских движений, и даже от событий времен царя Соломона, реально это движение оформилось на рубеже XVII-XVIII веков. Были зафиксированы главные традиции, ритуалы, система работы. Идейный разброд при создании масонского движения был связан с тем, что начальной точкой стала потребность в дееспособной негосударственной и нецерковной организации. Поэтому организационное начало, в определённой степени, имело приоритет перед идеологическим .Такое организационное начало интеллектуальная элита усмотрела в особой структуре объединений строителей храмов. Они действовали в особо сложных условиях: выполняли заказы разных властей, в разных странах, для разных вероисповеданий, в особо сложных условиях конкуренции. Они не были жёстко привязаны к конкретным государственным и церковным структурам, в то же время, были вынуждены тесно с ними взаимодействовать, сосуществовать, отстаивая свои интересы. Это как раз то, что требовалось неудовлетворённой элите. Отсюда и пошло название современных масонов, или франкмасонов. "Масон", в переводе - каменщик. "Франк" - свободный, вольный.

При зарождении масонства его основу составляло дворянство с небольшой частью интеллектуалов иного происхождения, выдвинувшихся, как правило, в военной или писательской среде. Естественной основой их убеждений служила христианская Вера, поскольку иноверцы в то время не достигали высокого общественного положения, не входили в слой элиты общества христианских стран. Однако, уже тогда самостоятельные поиски путей к знанию приводили к принятию ими многих порочных гностических идей и еретических религиозных трактовок. Эти изначально разнонаправлен-ные поиски, разномыслие, а часто и различие в вероисповеданиях, задали в масонстве традиции широчайшего плюрализма. В более позднее время, в XIX-XX веках, в масонство стали активно вливаться исповедывающие иудаизм евреи, пожинавшие в своём общественном положении плоды наступившей религиозной терпимости. Пользуясь плюрализмом, они существенно откорректировали духовную направленность масонства в русле иудаизма, фарисейских ценностей. Хотя, в силу того же плюрализма, знак равенства между фарисейством и масонством в целом ставить нельзя. Не только отдельные масоны, но и отдельные ложи разного уровня имели существенно различающиеся взгляды по принципиальным идейным вопросам. В сегодняшних условиях можно говорить лишь о том, что абсолютное большинство масонства работает в направлении утверждения важнейших фарисейских ценностей.

В Россию масонство пришло уже как филиал готовых иностранных структур. Первая ложа была открыта в 1731 году, всего через несколько лет после появления первой Английской ложи в 1717 году. Причина стремления русской элиты в масонство была такая же, как и в других странах: Православная церковь не обеспечивала достойной интеллектуальной альтернативы тому, что явно устарело.

Кто-то видел в масонстве его традиционно выставляемую на первый план "рекламную" сторону - союз ради утверждения нравственности. И здесь появилось немало примеров удивительной благотворительности, истинного подвижничества во благо народа. Целые состояния расходовались на помощь нуждающимся, на развитие образования, на поиск и сохранение культурных ценностей, на восстановление в сознании общества исторической памяти великого народа и соответствующее книгоиздание.

Кто-то уходил в добросовесные поиски истины в области теории социального строительства, штудируя все существовавшие религиозные и светские взгляды на данный вопрос и, одновременно, попадая под влияние духовно инородных взглядов. Попытки реализовать эти идеи в обществе толкали многих на путь заговорщической деятельности, на расшатывание существующих государственных устоев, на путь подготовки революции.

Но было и другое. Иностранные масонские центры были связаны с некоторыми царствующими династиями западных стран. Используя принципы иерархического подчинения своих российских филиалов, а также отдельных членов своих лож из россиян, они превращали многих из русских масонов в прямых изменников Родине - заставляли их выполнять сбор информации разведывательного характера, а также осуществлять деятельность агентуры влияния. Было среди масонов и немало беспринципных авантюристов, желавших сделать карьеру в тайных обществах, занять через это высокое общественное положение, будучи неспособными сделать это иначе.

Всё это вместе демонстрирует причины неприятия большинством общества масонских идеалов, и даже возникновения у многих людей ненависти к ним, хотя высший слой общества был "заражен" масонством весьма основательно. Поэтому первая "атака" на устои православной государственности оказалась безуспешной.

Логическим итогом развития кризиса стало появление коммунистического движения. С одной стороны, оно опиралось на православные нравственные нормы, и в социальном строительстве исходило из идеи общины, коммуны. Главным механизмом власти оно приняло идею Советов, возникшую и укрепившуюся в православном народе помимо коммунистов (хотя, заметим, при участии анархистов, которые искали адекватную народным традициям форму выражения народовластия). Идея Советов была отражением идеи соборности в новых условиях. Это обеспечило коммунистическому движению мощный отклик в православном народе, его последующее перерастание в истинно народное движение.

С другой стороны, уже давно сформировавшаяся консервативно-реакционная политическая позиция Православной церкви выражалась в открытом осуждении любых поисков принципиального совершенствования общества. Более того, духовенство активно настраивало общественное мнение, представителей органов власти, массу народа против любых сколько-нибудь радикальных мыслителей и идейных группировок. Положение официальной государственной религии заставляло остальные идейные течения оформлять свою идейную позицию, прежде всего, относительно Православной церкви, сделало её "точкой отсчета". Поэтому стало неизбежным принятие воинствующего атеизма движением, которое выступало за самый интенсивный прогресс, за скорейшее преодоление социальных несправедливостей, происходящих от несоответствия системы власти состоянию общества и духу народа.

Подчеркнём неизбежность принятия за основу именно атеизма, при сохранении той же нравственной основы, а не религии. Иная религия подразумевает и иную нравственную систему, а соответственно, не может найти скорой и широкой поддержки в народе. Инерционность процессов изменения нравственной основы жизни народа огромна и измеряется поколениями. Движение же на православной религиозной основе было парализовано консерватизмом православного духовенства. А его активнейшая борьба против любого инакомыслия закономерно порождала в ответ воинствующий атеизм, как следствие именно создавшихся социальных условий, а не духовных корней альтернативных идейных течений.

Расстрел 9 января 1905 года окончательно зафиксировал, что падение православной государственности в России - факт уже состоявшийся. Существующая власть - не православная. Православная церковь не удержала на своих плечах Державу. До этого вера в существование православной государственности ещё держалась, люди гнали от себя мысль о её крушении. Несправедливости, притеснения, репрессии ранее списывались на неправильные действия отдельных светских лиц, чиновников, государственных деятелей. Но царь - это другое дело. Он — помазанник Божий. Теперь не осталось места даже для сколько-нибудь обоснованных сомнений. Неуклюжие объяснения, что царь чего-то не понял, чего-то не знал о существе этой широко оповещенной акции, что выставленные войска и управление ими оказалось в руках не отражавших его волю вторых лиц, никого убедить не могли. И все прежние чёрные дела выстроились в единый логический ряд со свершившейся трагедией.

Восстала ли Православная церковь после этого за Веру, дала ли принципиальные оценки? Нет, духовенство убоялось покаяться в собственных грехах, и ещё больше сомкнулось с отжившей, антинародной по духовному содержанию властью. И этим перечеркнуло своё право прямого влияния на строительство нового общества. Инцидент состоялся. Кризис в положении Церкви как носителя государственной идеологии был завершён, и Церковь определила своё место в его разрешении. Из свершившегося факта падения православной государственности вытекал вопрос о том, какая государственность придет ей на смену. Начался этап революционного разрешения кризиса.

Пока общество мучительно искало ответ о существе новой власти, царский режим агонизировал. От идейной православной основы его существования осталась лишь обрядовая сторона и внешняя ат-рибутика. Все попытки предложить обществу лишь слегка "подправленную" прежнюю государственность оказались безрезультатны. В её идейно выхолощенной основе уже нечего было "подправлять". Реально обновлённой на базе Православия идеи государственного строительства, которая единственно могла обеспечить преемственность власти, также не было. Бессистемно и противоречиво применялось всё, что угодно: то силовые акции и репрессии; то Манифест от 17 октября 1905 года, смягчающий концентрацию власти в руках царя; то новое административное "закручивание гаек"; то поддержка фарисейских сил, с выпусканием на арену своего чубайса-приватизатора в лице Столыпина. Гримасы корчившейся власти здесь можно перечислять долго. Апофеоз бездуховности царизма известен: маразм распутинщины; укрепившееся в общественном мнении обвинение царской семьи в измене Родине, в действиях в интересах своих коронованных родственников в Европе, оплаченных кровью и лишениями народа в условиях войны.

Царская власть пала в феврале 1917 года. Именно пала, дискредитированная, раздавленная идейно и морально, и полностью потерявшая дееспособность, а не была свергнута чьими-то достаточно организованными для этого действиями. Есть вполне надежные свидетельства того, что свершившееся в конкретный момент событие стало неожиданностью как для большевиков, так и для крупнейших политических организаций того времени. Хотя, конечно, о неустойчивости существовавшей власти имели представление все.

Из ста с лишним политических партий, существовавших в России к октябрю 1917 года, большевики наиболее точно в духовном плане "попали в резонанс" с народом. Они отразили в своей идеологии именно то, в чём народ был ущемлён. Это была отнятая у народа православность власти, её справедливость и система организации с православных нравственных позиций. И поныне находятся "обвинители", заявляющие, что большевики обманули народ, "украв у Православия" многие привлекательные для людей идейные позиции. Идею нельзя украсть. Переходя на новые массы людей, на новые социальные структуры, она лишь множится и распространяет своё влияние. Действительно, нравственная позиция, сформулированная в итоге в "Моральном кодексе строителя коммунизма", практически является перефразировкой в светской терминологии православных норм. То же относится и к передаче прав строительства власти "депутатам трудящихся", то есть представителям трудовых и воинских коллективов, а не "народным депутатам". Именно "депутаты трудящихся" являются истинными представителями тех, кто кормит и оберегает страну, настоящими представителями народа. Выдвигающие их люди знают их не по предвыборным речам, не по рекламе, регалиям, официальным связям в руководстве, а по совместной деятельности, по делу, в котором раскрывается личность человека. То же относится и к идее высших прав общих собраний и Советов, которые восходят к идеям народного Вече и принципам соборности. Атеизм же большевиков воспринимался как необходимость преодоления сопротивления Церкви на консервативной, а вовсе не на православной основе.

Происшедшее было неожиданно, невероятно для многих "кабинетных" политиков, поскольку по всем прагматичным, заблаговременным расчётам такого не должно было быть. Большевики по своей массовости, организационным, экономическим, силовым и многим другим возможностям значительно уступали в совокупном потенциале социального действия ряду существовавших тогда политических сил. Лишь редкие политики способны свободно мыслить выше политического - на духовном уровне. Оттого и понять такие "неожиданности" дано не многим. В этом отношении В. И. Ленин оказался на недосягаемой для других высоте.

Именно поэтому прогрессивные силы, православно-коммунистические по своей нравственной основе, достаточно точно занявшие то пространство в традиционной народной духовности, которое оголила своим отступлением Православная церковь, пришли к власти в союзе с фарисейскими, троцкистскими силами, в рамках единого большевистского движения. Такая двойственность, духовная несовместимость возглавивших государство сил означала, что этап революционного разрешения кризиса ещё не завершён. Ещё не определилось окончательно, на какой духовной основе будет построена новая государственность. Борьба продолжалась.

Главную господствующую высоту в этом сражении удалось отвоевать у фарисейских сил В.И.Ленину со сподвижниками. Они не дали утвердиться в основном принципе государственного строительства фарисейским принципам демократии, парламентаризма, идеологии слабого государства с могучим "теневым" управлением. Была принята православная по природе идея Советской власти. Решающий удар для оттеснения фарисейских сил от определения принципов государственного строительства нанёс И.В.Сталин, сплотивший вокруг себя здоровую часть общества с православно-коммунистическими взглядами. И православное духовное образование, по всей видимости, ему весьма в этом помогло. К середине тридцатых годов он сумел разгромить главные троцкистские структуры в государственном управлении. Это и обеспечило окончательное разрешение кризиса, завершение революционного этапа и гражданской войны в открытых и скрытых формах, закрепление результатов этого в государственном устройстве принятием в 1936 году Конституции СССР. Но фарисейские силы в стране в целом ему уничтожить не удалось. После разгрома полулегальных и нелегальных троцкистских формирований, главные управленческие функции противостоящих сил целиком сосредоточились в структурах сионизма. И в жестокой схватке с ними И. В. Сталин, весьма вероятно, пал, а не мирно скончался в 1953 году.

Приход к власти выходца из троцкистов Н. С. Хрущёва ознаменовал начало фарисейского ренессанса. Началось размывание православно-коммунистических основ нравственности в обществе. Были парализованы и продуктивные исследования по государственному строительству в этом направлении. Сначала исподволь, но последовательно и всё более активно вбивалась в общественное сознание идея власти денег. Переиначивалась и идеология. Впервые по-крупному прорвавшись на арену общественного мнения в споре "товарников" и "антитоварников", перейдя в расчёты прибыли и рентабельности, добравшись до абсолютизации хозрасчёта и материального стимулирования, денежная меркантильность разложила высокие идеалы в общественном сознании, и подмяла под себя всё. Хотя могучий государственный механизм, сформированный при И.В.Сталине, ещё продолжал обеспечивать народу всё жизненно необходимое, но в этих условиях он резко снизил свою эффективность, а затем и окончательно пал под ударами власти денег: акционерных обществ, банков, совместных и частных предприятий - народное достояние было квалифицированно разворовано, все механизмы защиты народа, включая систему государственной безопасности, парализованы или разрушены. Утвердилась чисто фарисейская, либерал-демократическая система власти.

После Великой Октябрьской социалистической революции Православная церковь не только закономерно лишилась влияния на государственную жизнь, но на неё обрушились тяжелые удары. Воинствующий атеизм, порождённый деятельностью самого же православного духовенства, теперь рассчитывался с ним репрессиями. Не потерял народ в одночасье православную Веру, но, в основной массе, спокойно взирал на это как на заслуженную кару. Духовенство не разделило народной участи в тяжёлые, голодные предреволюционные времена. Жило достаточно обеспеченно, продолжая взымать с нищего населения всё возможное за обряды и документы, не защищая его от притеснителей и угнетателей, и получая мзду за это, не исполняя свой долг духовных руководителей - не указывая путь к торжеству справедливости и счастью. За это и поплатилось.

Иноверное, идейное фарисейство ставило задачу шире: уничтожить саму православную Веру в народе, "расчистить поле" для фарисейской идеологии. Оно разворачивало преследования верующих, дискредитацию самой Веры, используя свои позиции в государственной власти и коммунистической партии, вовлекая в это все общественные структуры. И лишь в тот промежуток времени, когда И.В.Сталину удалось значительно оттеснить фарисейские силы от руля партии и государства, на исходе тридцатых годов и до его кончины, в отношениях Церкви и государства происходили позитивные изменения. Но с приходом к власти Н.С.Хрущёва, давление государственных структур на РПЦ и прямые удары по ней вновь усилились. Было практически разгромлено много приходов, монастырей. Спецслужбы пошли на активную поддержку экуменических кадров внутри РПЦ. На этой волне сформировалась группировка духовенства во главе с архиепископом Никодимом. Под явным давлением государственных органов было обеспечено вступление РПЦ во Всемирный совет церквей, что прямо противоречит нормам Веры. А недопустимые для православного духовенства следствия этого, например, совместные богослужения с еретиками, не заставили себя долго ждать.

Проводимая фарисеями линия поведения в отношении РПЦ изменилась лишь на этапе разрушения Советской государственности и коммунистических сил в стране. Их демонстративная лояльность, и даже поддержка РПЦ в решении текущих хозяйственных вопросов, сопровождалась разжиганием старых обид за притеснения и репрессии духовенства. Цель здесь вполне понятная - получить поддержку Церкви и покрепче натравить её на коммунистов. Одновременно с этим была развернута система психологических операций, направленных на то, чтобы духовно убить все Православие, заставить его увязнуть в ложных трактовках, извратить все представления об истории и сегодняшнем дне, не дать ему подняться как духовно-объединительной силе. Примером этого является история с захоронением останков царской семьи.

Разрешился кризис отношения Православной церкви к государственности, официальной духовной опорой которой она являлась. Церковь утратила мощные механизмы своей духовной власти в государственных органах. Но духовные православные корни в народном сознании остаются. Они будут существовать до тех пор, пока народ существует как вполне определённая социальная общность, со своей историей и историческими правами.

Кризис внутри самой Православной церкви, в её отношении к Вере, к тому, как Вера трактуется в жизни и утверждается в обществе, продолжается. Он находится на этапе нарастания противоречий. Этап его разрешения начнётся с того момента, когда появится цельная идея государственного строительства на общинной, коммунистической основе, соответствующая современному развитию общества и достигнутому уровню знаний, и безусловно соответствующая православной догматической базе. От позиции духовенства в этом вопросе зависит судьба Церкви. А через связь РПЦ с основами народной духовности, это оказывает сильное влияние на общественные процессы, на разрешение современного кризиса государственности. Поэтому так важно зафиксировать отношение к нынешнему идейному состоянию РПЦ. Характерные черты этого состояния в общественной практике отражаются в двух узловых политических вопросах: в нынешнем отношении к свергнутым властям, царской и Советской, а также к власти существующей.

Первый вопрос вновь возвращает нас к оценке гибели царской семьи. Для огромной части необразованного в вопросах Православия, а то и просто атеистичного современного общества, духовный смысл убийства помазанника Божьего понятен весьма относительно. А при отношении к Н.А.Романову просто как к государственному деятелю, погибшему в период революции и Гражданской войны, никакого выдающегося значения этому событию придать невозможно. Тогда погибло огромное число крупных и скромных государственных деятелей, общественных активистов, разных людей, верой и правдой служивших своему делу. Подобных примеров можно найти немало и в других исторических ситуациях. Поэтому главным психологическим фоном для возбуждения общественного сочувствия была проведена идея кровавого злодеяния, архижестокости. Убита жена, убиты дети-подростки! Такое всегда вызывает сочувствие в населении, даже независимо от многих личных взглядов и убеждений.

Жестоко? Да, безусловно жестоко! Но мало ли подобной жестокости мы видим в истории, и в немилосердной реальности сегодняшнего дня? К сожалению, слишком много! Гибнут невинные люди, старики, женщины и дети от бандитского террора, в преднамеренно развязанных военных конфликтах на территории нашей Родины. И общественное мнение неизменно требует разоблачения и наказания организаторов и исполнителей этого. Но в данном случае об исполнителях и организаторах речи нет - их давно нет в живых. Делается всё возможное, чтобы ответственность за жестокость перенести на коммунистическую систему и Советскую власть. А вот это - грубая подтасовка, обман народа! И, к сожалению, многие деятели РПЦ подыгрывают в этом врагам Отечества.

Сущность родового права, частным случаем которого является династическое - принадлежность к царствующему роду - заключается в том, что какие-либо функции власти сохраняются пожизненно за конкретными лицами и передаются, в силу принадлежности к роду, по наследству из поколения в поколение или близким родственникам. Это право родилось в глубокой древности, когда ещё не было развитой письменности и единой системы образования. Оно приносило пользу обществу, поскольку главным способом передачи управленческого опыта было непосредственное восприятие жизненного опыта родителей и близких родственников, пребывание с малых лет в управленческой среде. При этом был механизм защиты народных интересов от негативных явлений - надёжный народный контроль, позволявший сравнительно просто сменить племенных вождей, властвующие роды, не оправдывающие доверия народа. Поэтому в родовом праве не содержалось идеи закрепления социального неравенства, а лишь отражался принцип рационального распределения функций в обществе на благо коллективному, всенародному интересу.

Моральная ответственность народа за правильность выбора своих руководителей ослабевала и отпадала вместе с ослаблением права на такой выбор. Она сменилась ответственностью родов за правомерность обладания властными функциями, за общенародную пользу от этого, а также за последствия узурпации власти против воли большинства. Не имеет значения, зафиксирована или не зафиксирована юридически эта ответственность. Принявший на себя всю полноту прав, несёт и всю полноту ответственности — это фундаментальный принцип справедливости, стоящий выше всех правовых норм, оформленных любыми законодательными актами. В отношении принявших на себя функции управления, власти это - принципиально надправовая категория отношений, поскольку формальное закрепление правовых норм и обеспечение их действия в жизни общества есть функция, подчиненная им, функция власти. Поэтому данная категория отношений действует везде и всегда, при любой государственности и идеологии, начиная с выхода развития общества за пределы простейших племенных отношений.

Таким образом, родовое право с развитием общества превратилось из социально справедливой идеи в идею закрепления превосходства одних социальных групп над другими. Сущность его сконцентрирована в одном: иметь право распоряжаться людьми и ресурсами общества не за счёт признания твоего таланта, не за счёт каждодневного тяжёлого труда, успешность которого подтверждается общественной оценкой. Родовое право позволяет иметь всё это навечно для себя и близких, равно как и происходящее от этого социальное положение, возможность получения соответствующих материальных и других благ. Оно позволяет иметь всё это даже тем, кто давно уже не заслуживает своей деятельностью такого положения, кто не заслуживает таких благ, которые получает от общества, кто вместо исполнителя общественно полезных функций является на деле паразитирующим элементом.

Отношение людей к родовому праву строилось с различных идеологических позиций, отражающихся в религиозной или светской идеологической ориентации, традициях и стереотипах мышления, парадигмах решения социальных вопросов. Коротко остановимся на принятой нами трактовке главных идеологических позиций (подробнее см. [1]) и соотношении между ними.

Они лежат в основе социального мировоззрения. Существует три таких способа:

- прямое формальное управление - за счёт формально установленных системой государственного устройства органов управления;

- прямое неформальное управление - за счёт самодеятельно формировавшихся органов управления, не установленных в формальной государственной системе управления;

- косвенное управление - за счёт влияния состояния элементов социальной системы (граждан, их социальных групп) на мотивацию действий всех органов управления и объектов социального управления.

Отклонения от гармоничного сочетания, от цельной Идеи, могут быть не только в виде приоритета одной из трёх её частных составляющих. Может существовать любая комбинация и разные пропорции приоритетов между ними.

Чем больше абсолютизация приоритета одной из частных компонент цельной Идеи, тем дальше она отстоит от самой этой Идеи. В этом отношении кризис Православной церкви был в определённой степени обеспечен чистотой её ессейской позиции. Именно абсолютизация приоритета нравственного над интеллектуальным ограничивала развитие научных представлений об обществе, сущности процессов его развития. Ессеи, с самого начала оформления своих взглядов, ожидали благодать совершенной государственности в награду за народную нравственность, за твёрдость в Вере, как нечто, что придет свыше, как неотвратимое и закономерное следствие. При всём понимании необходимости духовного служения этому, трудной работы над собой и в обществе, у них существует психологическая установка на ожидание закономерного свершения этого, сдерживающая собственную инициативу. У ессеев-догматиков, и происшедших от них православных, это проявляется в излишних, подчас, упованиях на Божью помощь. У ессеев-гностиков, и происшедших от них коммунистов, это нередко проявляется в излишних упованиях на стихийное движение масс в верном направлении, на безошибочность коллективного мнения, коллективно утверждённых решений и документов.

Если есть такие объективные предпосылки для кризиса Православной церкви, то состоятелен ли упрёк в том, что духовенство не устояло в Вере? Вполне состоятелен! В самих основах Веры, в тех догмах, которые так бережно сохраняют православные, содержатся все необходимые указания. Важно не только о них помнить, но и следовать им.

Отметим, однако, что саддукеи существенно выигрывают при сравнении с фарисеями с точки зрения их отношения к обществу в целом, а не к отдельным людям. В идеологии саддукеев заложена, по крайней мере, верность государственным структурам, способствующая патриотизму, стойкости в борьбе за государственные интересы, хотя и понимаемые сквозь призму интересов властвующей элиты. В этом смысле они заботятся о народе в целом, но только в пределах необходимости поддержания его работоспособного и покорного состояния, прожиточного минимума, что обеспечивает существование государства в целом. К отдельным людям они остаются, как правило, жестокими и несправедливыми по прагматичной необходимости. Фарисеи в этом отношении практически безразличны к последствиям своей деятельности для народа. В случае исчерпания ресурсов общества для своего потребления (в своем районе, городе, области, стране - где угодно) они предпочитают переместиться на новые места, а не вкладывать свои силы и средства в оздоровление ситуации. Иначе может быть лишь в том случае, когда проще улучшить ситуацию на данном месте, чем выдержать конкуренцию в новом.

Конкретизируем отношение к родовому праву с главных социально-мировоззренческих позиций.

- пожизненное персональное сохранение и передача высших административных полномочий государственной или местной власти на основе родового права (королевские, царские, княжеские, помещичье-крепостнические и другие удельные наследные права);

- пожизненное персональное сохранение и передача принадлежности к управленческой элите, родовое право участия во власти в целом (любая форма элитарности - дворянство, номенклатурно-блатная система отношений).

3. Ессейская позиция — мировоззрение приоритета всенародного косвенного управления всеми формальными и неформальными структурами прямого управления. Выбор целей общественного управления подчинён общенародным, а не отдельным, социально-групповым интересам всех формальных (официальных, государственных) и неформальных ("теневых", самодеятельных) органов. Это мировоззрение отражено в ортодоксально-христианских и православных взглядах (ортодоксальный и православный - в переводе означает одно и то же), в ессейско-гностических взглядах, ставших предтечей православно-коммунистических взглядов. Здесь родовое право отрицается в принципе, как социально несправедливое. Утверждается право обретения функций управления для любого представителя народа лишь на основе твёрдости ессейских убеждений и нравственных качеств (обобщённо отражённых в 10 заповедях Закона Божьего, и сходно по содержанию - в коммунистическом Моральном кодексе), таланта и знаний, жизненного опыта и личных достижений, трудолюбия и мужества в борьбе.

Высшие духовные лица, стоявшие у истоков формирования Церкви, знали, что сохранить могущество и незыблемость духовной власти важнее, чем светской, государственной власти. Последняя неизбежно должна периодически ломаться, реформироваться в связи с развитием общества. Поэтому в духовной власти, в управлении Церковью заложен самый жёсткий механизм против действия родового права, ослабляющего любую власть: обет безбрачия для высшего духовного руководства и основных носителей духовности - монахов.

Родовое право является источником несправедливости, безнравственности и жестокости. Оно является таковым в отношении абсолютного большинства народа, в отношении тех, кто не имеет таких прав в различных сферах деятельности. Эти люди лишены важнейших возможностей реализовать свой нравственный и творческий потенциал на пользу ближнему, всему народу, его нынешнему и будущим поколениям, Отечеству. Оно является таковым и в отношении тех, кто обладает этими правами, ибо влечёт за собой родовую ответственность. Оно жестоко и несправедливо даже в отношении тех, кто не стремился присвоить себе эти права, расширить их или использовать в полной мере. Это касается всякого, кто живёт, обладая родовым правом, вынужденно подчиняется ему, внутренне, возможно даже переживая его несправедливость по отношению к другим, являясь неплохим, не лишённым нравственности человеком. Хотя, в подавляющем большинстве случаев, несправедливая основа существования таких людей духовно их опустошает, ожесточает и развращает, превращает в активных строителей и воспроизводителей системы родовых прав.

В спокойной социальной ситуации люди, несущие родовую ответственность, в относительно малой зависимости от их личных качеств, вызывают со стороны масс населения неприязнь, доходящую иногда до ненависти. В более острой ситуации их могут всячески задевать и третировать, громить и терроризировать на бытовом уровне. В кризисной ситуации для общества - репрессировать, в катастрофической - убивать без суда. И потому во все времена доставались жестокие удары от народа не только официальным и теневым родовым властителям, но и их родным, потомкам, наследникам династических прав, частной собственности и прочего.

Родовое право не есть некая наследственная, генетическая обреченность членов определенных родов, семей. Речь идет о другом. Род, который обнаружил в своих рядах выродка, и не изгнал его, принимает на себя родовую ответственность. И всякий волен открыто порвать со своим родом, если обнаружил, что род преступен перед народом. Например, принимает на себя ответственность жена, радостно встречающая ограбившего свой народ мужа, благоденствующая на неправедно нажитом, вместо того, чтобы отречься от него, порвать с ним. И никакие личные симпатии, ссылки на "незнание" не могут быть здесь оправданием. Человек обязан знать, чем живет, и отвечать за это. Такая жена или иные близкие родственники не отличаются от других "подельников" преступника, помогающих ему, покрывающих его и пользующихся вместе с ним плодами преступления.

Почему мы уделили столько внимания, казалось бы, частному вопросу - родовому праву? Это связано с тем, что именно родовое право станет практической основой формирования "чёрного" общества в острой фазе перерождения человеческого общества, при наступающем переходе его в новую эру своего существования, о чём будет говориться далее.

Главное содержание расстрела царской семьи в нравственном отношении - закономерное проявление всей мерзости родового права. Но признать это - значит признать справедливость революционных изменений в России, которые, прежде всего, уничтожили действие в обществе основной части родовых прав как саддукейского, так и фарисейского толка. А от православного духовенства это потребует признания того, что к началу революционного периода оно уже давно и прочно попало под влияние и сомкнулось с саддукейскими и фарисейскими силами. Этим оно не устояло в Вере, создало духовную основу революционных потрясений, перестало быть незыблемой духовной опорой государственности. Из-за этого оно оказалось лишено массового сочувствия народа, а потому было жестоко наказано. И будет дальше искажаться и слабеть Вера в народе, рано или поздно будет вновь бито духовенство, пока упорствует оно в ложном, пока даёт врагам Отечества и Веры загонять себя в это ложное всё дальше и дальше. Кем будет бито, кто будет избран орудием - неизвестно, да и не столь важно. Если православные духовные иерархи не обличали бы орудие, не искали бы ответ на вопрос, за что их большевики наказали, а рассудили бы о том, за что Бог наказал, то они оказались бы ближе к Истине и Вере.

Реалии сегодняшнего дня показывают, что РПЦ находится в плену ложных оценок сущности ушедших систем власти, причин свержения царской и Советской власти. Отсутствие чёткой исторической оценки ситуации с православных позиций принципиально не даёт возможности выработки адекватной оценки дня сегодняшнего и верного пути в день завтрашний. А это значит, что РПЦ лишена инициативы в социальной борьбе за возрождение Отечества, и не сможет претендовать на ведущую роль в духовной власти над гражданами новой Державы, в случае успеха патриотических сил. А если и будет играть - то не свою роль. Для православного народа это трагично.

А теперь - о втором узловом вопросе сегодняшнего дня, об отношении РПЦ к существующей власти.

Основа отношения православного духовенства к власти всегда состояла, прежде всего, в нравственной оценке руководителей, а также в оценке последствий их деятельности для духовного состояния общества, для укрепления православных принципов отношений между людьми и самой Веры. Такая позиция является отражением идеи косвенного управления, ессейской, православной мировоззренческой позиции. Этим она отличается от саддукейской позиции - прямого вмешательства в принятие управленческих решений. Этим она отличается от фарисейской позиции - внешнего подчинения интересам государственной власти, и даже услужения им в решении определенных вопросов, при прямом управлении состоянием общества в своих интересах с помощью "теневых" методов.

На этой основе православное духовенство веками воздействовало на государственных руководителей разного уровня. Оно оценивало их деятельность с позиций Веры. Если было необходимо — увещевало, требовало, обличало, нередко входя в обострение личных отношений. А если и этого не хватало - осуждало публично, обращаясь к народу. Последствия обнародования позиции духовных лиц о том, что какой-то государственный руководитель отошёл в своей деятельности от принципов Веры, творит власть безбожную, могли быть, в зависимости от условий, самыми разными: от подрыва общественного авторитета конкретных лиц, до бунта. И нередко сами духовные лица испытывали за это притеснения, и даже репрессии от властителей, но считали это исполнением своего долга, несли свой крест.

Что мы сегодня чаще всего слышим от представителей РПЦ об отношении к нынешней власти? "Всякая власть от Бога", - и уход от её критики в лучшем случае, а в худшем - демонстративная лояльность и, даже, прямая поддержка. Что же, постулат верный, библейский. Только смысл его извращают. Он никогда не означал отказ от борьбы со злом, особенно - если это зло обрело свою силу во власти. Он означал, что если народ утратит Веру, отойдёт от норм нравственности, от соблюдения Закона Божьего, то получит в наказание власть несправедливую, жестокую. И выход из этого предписан единственный: путь покаяния. Покаяние не означает только осознание своих грехов, не означает только обращение к Богу за их прощением. Путь покаяния всегда понимался как отрешение от других личных интересов ради спасения души. Это тяжкий путь через личные потери, лишения и опасности, через борьбу ради торжества Веры в своей жизни, в жизни своих близких и общества в целом, ради установления справедливости. Но не слышим мы призыва к всенародному покаянию. Не слышим призыва перестать бродить в поисках отнятого куска хлеба, в поисках украденных зарплат, в поисках призрачной удачи, в поисках чего-то лично для себя. Не слышим призыва встать всем миром против безнравственности, против грабителей и угнетателей, против аморальной, неправедной власти Золотого Тельца, установленной в результате незаконного разрушения существовавшей.

жестокости и несправедливости, кровопролитных столкновениях и братоубийстве, утрате социальных гарантий, а вместе с этим - и милосердия. Деидеологизания есть убийство народа. И во главе общества закономерно будут стоять его убийцы, его враги осознанные или неосознанные. Возрождение возможно единственным образом — через возрождение государственной идеологии в сознании масс, и через бескомпромиссную борьбу со всем, что ей противоречит. Чего бы это не стоило лично каждому - обретение утраченного возможно лишь через подвиг.

Сегодняшнее отношение основной части духовенства к существующей власти несёт в себе угрозу утраты православности народом. К счастью, есть ещё немало истинных православных патриотов среди служителей РПЦ и верующих. Особо важным явлением нам представляется переход в монастыри немалого количества высокообразованных людей, среди которых есть и имеющие большой научный опыт, ученые степени и звания. И это даёт надежду на возрождение Веры в народе. Но пока не они определяют позицию РПЦ в целом. Если такое положение не изменится в ходе приближающегося разрешения внутреннего кризиса РПЦ, то ей грозит страшное падение.

Такое падение несёт великую угрозу для общества в целом. Будет ослаблено народное единство и подрублены исторические корни, будет размыт сам социально-психологический облик народа, его этно-культурный тип, основанные на многовековых нравственных устоях. Это будет другой народ, народ без великого прошлого, а значит, не имеющий важнейших исторических прав, в том числе и на своей исторически освоенной территории. По существу это будет народ без Отечества, лишь пытающийся на огромной территории создать его вновь. Но вряд ли такое возможно при алчных устремлениях могучих мировых сил. Всё это должны понять и верующие, и неверующие. Здесь - общенародный интерес, и равнодушных быть не должно.