Обыватель полагает, что политика - это информационная программа "Время", хождение на митинги, размусоливание скандалов и сплетен, обожание лидеров, а в урочный час шествие к избирательным урнам, голосование за проверенного, достойного кандидата.

На деле политика, наука не менее сложная, чем квантовая механика, без которой ответственному политику невозможно действовать в современной реальности, где важно все, источник финансирования той или иной политической группы, диагноз болезни президента, психологическое взаимодействие политических лидеров, зависимость рождаемости в Ивановской области от котировки ценных бумаг на Лондонской бирже.

Множество поражений патриотических политиков, стоивших им карьеры, а возглавляемым ими движениям самой жизни, происходили от неграмотности, почти невежества, делавшими их пешками в руках опытных шахматистов. Эти невидимые глазу шахматисты, оснащенные теорией, владеющие информацией, ведут эти пешки по черным и белым клеткам, подставляют под удары, безжалостно уничтожают.

Существует огромная политологическая культура, способная среди хаоса, блефа, хитросплетения реальности, выявить истинную картину явлений и интересов, воздействовать на эти явления, двигать их в направлении, приводящем одних к победе, других к сокрушительному поражению. "Оргоружие" [2] - так некоторые именуют эту культуру. Оно, "оргоружие", направленное на СССР, уничтожило сверхдержаву без единой бомбардировки и выстрела, "обесточило" КГБ и партию, привело к власти "демократов" в бескровном перевороте 91-го года. Оно же, "оргоружие", включавшее в себя множество рациональных и иррациональных компонентов, одолело Верховный Совет в 93-м, обрекло на поражение и на смерть участников восстания.

Можно к атому относиться по-разному. Можно отмахнуться, понадеяться, в который уж раз, на Бога, который не даст погибнуть России. Можно положиться на здравый смысл народа, который все равно неодолим. Но можно, оглянувшись на ужасающие потери у и поражения, которые понесла Россия, за последние четыре года, одолеть лень, чванство, бессмысленную толкотню мелких митингов и собраний и попытаться овладеть наукой политики.

"Экспериментальный творческий центр" - политическая школа, фабрика политических технологий, ориентированная на помощь оппозиции. Кроме этого центра, оснащенного компьютерами, математическими группами, банками открытой и закрытой информации, кроме этой аналитической группировки у оппозиции похоже, ничего нет. Почему же патриотические лидеры столь равнодушно уклоняются от такого богатства? Почему не пользуются драгоценным продуктом?

Пройдя в последние 10-15 лет нелегкий путь и утратив на этом пути множество иллюзий, общество с особой силой цепляется за то немногое, что остается. Остается же ему, за вычетом социальных ожиданий и сладких перестроечных снов, чуть ли не единственное - возможность выбирать. Поэтому сохранение этой возможности является для общества принципиально важным. Это ощущают все действующие лица политического процесса, как заинтересованные в выборах, так и в их непроведении.

Все понимают, что Россия - не Туркменистан и прямая "башизация" России и увековечение ее нынешними владыками своих властных полномочий столкнется с труднопреодолимыми препятствиями в общественном сознании. Легко отменить выборы. Но очень трудно будет управлять страной в условиях отчуждения народа.

Вот почему элита принимает выборную игру, предпочитая ее хаосу, сражениям частных армий, войне "Алой и Белой розы" в ее русском сокрушительном варианте. Принимает выборную игру и народ, надеясь с ее помощью изменить условиях своего существования. В результате выборы становятся желанными для "верхов" и "низов", как ничто иное определяют общественную жизнь современной разрозненной России, скрепляя ее единым политическим обручем. Но, исполняя подобную роль, выборы и ограничивают общественную жизнь своей сферой.

Объективные данные говорят о том, что выборы начинают играть в жизни России абсолютно новую, самостоятельную роль, и что эта роль уже учтена силами, которые всегда были нацелены на разрушение России. Поэтому, понимая всю важность выборного действа, нельзя дать этому действу похоронить под собой само социальное бытие, смысл и сущнось народной жизни. А такая опасность есть.

Общество постоянно пичкают социологическими опросами, выдаваемыми за зеркало общественного сознания. Оставим в стороне вопрос о том, в какой мере эти опросы сфальсифицированы придворными социологами, в какой мере они являются частью пропагандистских кампаний, ибо остается неучтенным самое главное - неспособность (и ненужность) таких чисто социологических опросов выявить сущность общественного сознания, меру влияния на него нынешнего выборного процесса.

Для такой работы существуют совсем другие научные инструменты. Это хорошо известно западным специалистам, которые непрерывно проводят в России социально-психологические и общепсихологические "зондирования", организуя для этого долговременные фокус-группы. Однако ни правительство России, ни российские оппозиционые лидеры не придают должного значения подобным исследованиям, находясь в плену упрощенного, прагматического представления о смысле выборных процедур. Это делает отечественные субъекты относительно управляемыми со стороны тех, кто глубже и объемнее видит реальность.

Социопсихологические черты этой реальности свидетельствуют о ряде тревожных явлений, сопровождающих выборных процесс, которые подчас имеют, большее значение, нежели сам прямой выборный результат.

Выборы воспринимаются как подмена, вытесняющая саму политическую жизнь, превращаются в отвлекающий маневр, в социальную ловушку, в способ сброса политических энергий, в "выпуск пара через свисток", становятся самоценными.

Политическая жизнь страны во всей ее сложности и объемности упрощенно сводится к факту выборов. Если раньше, в эпоху КПСС, страна во многом жила от пленума до пленума, склеиваясь тем не менее единой идеологической логикой, то теперь политика измеряется в общественном сознании только [3] выборной меркой.

Выборы уже сегодня существенным образом предуказывают, а не отражают политические события в их последовательности и взаимоувязанности: факгически они создают и трансформируют социальное пространство и время. Выборы как бы сами становятся временем, подменяя собою исторически время. В телевизионных программах, пропагандистских и аналитических текстах мы постоянно встречаем словосочетание "выборы и...(нечто)". Но если это "нечто" следует в сознании за выборами и связано с ними союзом "и", то оно тем самым девальвируется и снижается в системе нравственных и смысловых иерархий, подчиняясь стоящему впереди выборному началу. При этом, поскольку выборное начало в сознании заведомо нелегитимно (память о 91-м, когда уничтожили Конституцию СССР, память о 93-м, когда уничтожили Конституцию РФ), "идея выборов" заражает все своей фиктивностью и нелегитимностыо, своей "карнавальностью" [4].

Выборы позволяют отсрочить момент тотального отчуждения общества от власти. В обществе сохраняется надежда на то, что очередные Выборы все изменят.

В переводе на строгий язык речь идет об игре с общественным сознанием, находящемся в стадии катастрофы, которому постоянно предлагаются лжеварианты выхода. Побеждая в этой игре, власть продлевает свою конвульсию вплоть до складывания и закрепления новых отношений господства и подчинения. Затем власть, естественно, перестанет играть в выборы. Более того, игра позволяет осуществить плавную девальвацию надежды, гаснущей строго по функциям с определенной степенью "гладкости". Надежда переходит в этом случае не во взрыв, а в гаснущее отчаяние.

Наивными выглядят упования оппозиции на переход кризиса в катастрофу и прорыв через эту катастрофу к новому революционному состоянию общества. Расчеты показывают, что в условиях гладких функций гашения само ожидание катастрофы не сопрягается с политической активностью. Повседневная жизнь и жизнь политическая связаны между собой гораздо более сложно, нежели это представляется оппозиционным политикам.

История учит, что голод, мор могли происходить в России и других странах при полной политической стабильности, а экономический подъем мог сопровождаться страшными и безжалостными революциями. Играя с сознанием и через эту игру маргинализируя массы, выборы разрушают способность масс участвовать в реальной политике. Одновременно с этим выборы дробят, деконсолидируют и элиты общества.

Соединение хаоса внизу с хаосом наверху формирует особое качество политической жизни в котором невозможны эффективные резкие "телодвижения", невозможна также и продуктивная жизнь.

Выборы становятся частью стратегии мягкого удушения общества, стратегии подушки, которую кладут на лицо спящего человека с тем, чтобы он не проснулся, но при этом и умер без сопротивления.

В ходе выборных пертурбаций происходит очередное обмусоливание всех идеи и смыслов с превращением их в товары, продаваемые рыночными зазывалами. Поглядев на выборную игру, на кражу смыслов, коммерциализацию идей и убеждений, представители многих социальных групп, сохраняющие целостность сознания, начинают сходиться в своих оценках действующих политических субъектов. Проблема гражданственности в политике не закрепляется, а, наоборот, устраняется.

Исследования, опросы и расчеты показывают, что общество, вовлеченное в выборную процедуру, начинает привыкать к тому, что политик - актер, меняющий роль. Актер живет в пределах одного акта политической пьесы - одной кампании выборов. Входя в следующие выборы, он меняет кожу, становится принципиально другим, и это воспринимается, как должное. В соответствии с этим истребляется социальная - память, стирается прошлое, политик получает моральную индульгенцию на подобную смену кожи, возникает царство игры по правилам, диктуемым властью.

Принятие правил игры, дача гарантий, признание безнаказанности власти - побочный эффект выборного процесса, более значимый, нежели сами выборы.

Любые выборы в рыночной среде (нынешней российской), при отсутствии устойчивых, общезначимых ценностных ориентации, приводят к власти не демократические силы, а финансовую олигархию, которая с высокой долей вероятности приведет социум (народ) к банкротству.

Механизм выборов не является самоцелью для основных конструкторов российской политики. Создание, финансирование тех или иных выборных блоков и коалиций сопровождается реальной пробой сил властно-имущественных кланов, их взаимное "испытание на прочность". По сути - идет перераспределение средств, сфер влияния, регионов ответственности, создание альянсов и коалиций невыборного типа. Консолидируются и как бы "арендуются" в собственность до следующего передела определенные объемы ресурсов: властных, информационных, экономических, силовых. Именно за реальную "аренду" (а лучше - окончательную приватизацию этих ресурсов) [5] и идет настоящая глубинная борьба, публичным отражением которой является выборный процесс. Инструменты ее - контролируемые фракции Думы (депутаты Госсовета), позволяющие провести нужный и балансировать ненужный закон, контролируемые высокие чиновники, вплоть до министров, обеспечивающие льготы, лицензии, постановления и пр.

Дробление движений и блоков доказывает, что наша элита из уроков "западных демократий" лучше всего усвоила "итальянский" опыт, предполагающий полухаотичную, ротацию во власти безответственных публичных "команд". очевидно бессильных, за фасадом которых "серьезные люди" делают "настоящее дело".

Что означают десятки блоков, которые объявляют себя левыми, левоцентристскими, центристскими, правоцентристскими, правыми, заявляют о готовности блокироваться, о возможных союзниках,- но на деле не блокируются и не вступают в союзы?

Одновременно обилие идущих во власть политических субъектов, "выборный плюрализм" создают для выбирающей публики такие психологические проблемы, которые полностью блокируют реальный выбор. Избиратель, поставленный в положение "буриданова осла", вынужденного выбирать к тому же не из двух, а из десятков "одинаковостей" - либо, подобно упомянутому уважаемому животному, "граждански, умрет" на пороге избирательного участка, либо, повинуясь инстинкту "гражданского голода", выберет по случайным признакам внешней аппетитности, чтобы до следующих выборов страдать от отравления в результате собственной опрометчивости. В последнем случае, кстати, также весьма вероятна гражданская смерть. Быть может, это и есть тот стратегический результат, который предполагается получить в итоге очередной избирательной кампании.

Разительное совпадение сути и лексики большинства предвыборных программ говорит о том, что главным знаменем "проникающих в душу" избирателя лидеров является популизм. В этом смысле урок декабря 1993 г. усвоен достаточно: прежде всего - понравиться и запомниться: почти в каждом блоке- непременный "свой" генерал, свои "народные артисты", свои "любимые писатели", свои "большие ученые". На знаменах - дежурные блюда "социальной справедливости", "либеральной рыночности" разных оттенков, непременной регулирующей роли государства, защиты интересов малоимущих, среднего класса, предпринимателей и т.д. Идеологические клише "социализма", "либерализма" и прочих "измов" на этом фоне малозаметны.

Упомянутая программная близость большинства претендентов на власть, равно как и отсутствие у них четкой программно-целевой дистанции от власти, означает еще и то, что большинство борющихся сил согласны с генеральные курсов, по которому движется страна, и спорят чаще даже не о шансах этого курса, а лишь о праве "стоять на мостике". Об этом же свидетельствует и обилие явных "перебежчиков" из лагеря в лагерь и "партийных дезертиров", откровенно ищущих новых перспективных патронов. "Персонажи в поисках автора" своим цинизмом, как ни прикрывай его негодующими разоблачениями прежних хозяев, ясно указывают на несерьезный, мнимый характер своих политических интересов.

Помимо явного большинства политических сил, которые хотят выборов, существует достаточно мощный пласт тех, кто игнорирует выборы. Ключом для весьма разнородных сил, занимающих такую позицию, является узнавание нелегитшшости существующей ситуации в любых ее формах. Каждая сила видит свою альтернативу:

- это и монархия, преемственная к дореволюционной России, восстанавливающая законную династию через воцарение помазанника;

- это и неосоветская реставрация, восстанавливающая Советский Союз, который легитимен до сих пор в силу незаконности беловежских соглашений. роспуска ВС СССР в 1991г. разгрома системы Советов в России в 1993 г.;

- это и прямая, открытая, чистая диктатура, которая не обязана оформлять себя никакой внешней закулисностью, а только "правом силы".

Группы, связанные с перечисленными ориентациями, в основном маргинальны, но в условиях политической всеядности нынешней российской власти вполне могут приобрести мощных тактических союзников из стана тех, кто проигрывает публичный выборный процесс. Ни для кого, например, не секрет существование за рубежом сил, активно заинтересованных в развертывании монархического варианта в России.

Прежде всего, само строительство, типы создаваемых коалиций, их эфемерность, их провалы обесценивают принцип устойчивой политической коалиционности. Коалиционность - основа "нормального парламентаризма", к которому якобы стремятся все участники действа. Она же лежит в основе фронтов, широких союзов. В ходе же нынешней предвыборной игры идея широких блоков и союзов была принесена в жертву политической конъюнктуре выборов. Эксперты предсказывают, что выборы будут "волчьими". То есть связанными с жесткой компрометацией конкурентов. Чем жестче конкуренция, тем жестче компрометация. А наиболее жесткой будет конкуренция между идеологически близкими силами, воюющими за свой электорат.

Не менее тревожит высокая степень проникновения специфического коммерческого элемента в политику. Положения закона, регулирующие финансирование избирательных кампаний с целью избежать лоббирования, явно и открыто нарушаются почти всеми участниками предвыборного процесса. В экспертном сообществе открыто циркулирует информация о коммерческих, в том числе и криминальных, источниках финансирования ряда партий и блоков.

Отдельного рассмотрения требует феномен выборов "на крови". гангстеризация выборов уже произошла. Политическая жизнь России стала продолжением гангстерского кино, и публика, переключая программы ТВ, как бы "пересекает" с экрана детективных жестокостей в нашу политическую повседневность. Захват информационных позиций, перегруппировка финансовых поступлений - ключевые моменты в предвыборной борьбе. Эти позиции отстаиваются в вооруженных столкновениях с прямым или косвенным участием спецслужб. Это такой же непреложный факт российской действительности, как и прямая, и косвенная фальсификация итогов выборов. Сам факт фальсификации уже не вызывает сомнений. Эксперты занимаются сложными расчетами систем и уровней фальсификации, также тем, как будут перераспределяться сформированные за счет фальсификации голоса.

Голоса избирателей становятся новой властной собственностью. Региональные элиты фактически освоили эту собственность, а также способы производства через "машину голосования". Цена такого освоения выше итогов самих выборов. Полным ходом идет продажа голосов на политическом рынке. Этого не могло не быть в условиях обнищания, деидеологизации и маргинализации населения, тpeбyющeго как в древнем Римe, "xлeбa и зрeлищ".

Отдельно обсуждается все, что связано с переплетением интересов в российских и зарубежных выборных кампаниях. Б. Клинтон, его выборы и выборы в России, довыборы в Европе, выборы в Израиле -всё это является фактором в перестановке фигур на шахматной доске, все это может быть "учтено, взвешено, разделено" и соотнесено с государственными интересами России.

Особой темой становятся послевыборные стратегии. Нынешние союзы в левом центре достаточно причудливы. Эта причудливость нарастает с каждым днем и является неслучайной. Скептическое отношение президента к выборному потенциалу В. Черномырдина, заявление В. Купцова и Г.Зюганова о союзе со Ю.Скоковым, вхождение представителей группы "Мост" и других крупнейших политизированных финансовых групп в ряд предвыборных блоков...с помощыо власти и оппозиции - все это, увязывается с многоходовыми комбинациями вокруг левоцентристского правительства. Детально обсуждается игра различных режиссеров в левоцентристском пространстве, в других фрагментах и сгустках "властного вещества".

Парламентские выборы при этом однозначно увязываются с президентскими, рассматриваются как "репетиция президентских выборов".

Не остается без внимания и то, что эксперты называют "тихие процессы", катализируемые выборами. В число подобных процессов (а их десятки) включается, например, создание в России исламской партии, неоднозначная ситуация в православных политических партиях, а также закрепленный раздельным выходом на выборы раскол коммунистического движения.

Выборы рассматриваются также и как ускоритель создания элит, с укрупнением интересов, связанных с собственностью.

Основным волнующим всех обстоятельством в вопросе о собственности в настоящий момент выступает вопрос о собственности на землю, внутри борьбы - несколько неочевидных, но достаточно значимых центров влияния, имеющих долговременный стратегический интерес. Эти центры можно отождествлять с сырьевиками, военными и аграриями. В ходе конфликта за собственность эти центры все более осознают свой корпоративный интерес и тем самым вступают в конфликт, способный самым серьезным образом сказаться на политическом будущем.

Простые факты этой политической борьбы:

- реакция различных сил на выдвинутую В. Черномырдиным идею проведения референдума по вопросу частной собственности на землю; - совпадение в предвыборной программе НДР земельного аспекта с положениями и программы "Дем. России" А. Чубайса 1992-1993 года, основанной на рекомендациях МВФ. Уже в ней од ним из главных пунктов значилось право частной собственности на землю;

- протягивание сквозь программу НДР наиболее радикальных идей "шоковой терапии" Гайдара - второго этапа шока, немыслимого без земельной реформы.

Это сулит, по мнению экспертов, множественный конфликт большой интенсивности, растянутый на несколько лет вперед. Но главное, конечно, - это бои вокруг вопроса об "экспроприации экспроприаторов".

Одновременно с этим основной противник НДР Черномырдина - Конгресс русских общин - на тему о собственности откликается достаточно угрожающе. По тексту платформы, "...нарушения законности и норм социальной справедливости в ходе приватазации должны быть устранены, а виновные должностные лица - строго наказаны".

Однако в вопросе о праве частной собственности на землю платформа КРО не высказывается радикально, ограничившись формулировкой "...за эффективное землпользование и против введения земли в спекулятивный оборот". Эксперты видят за этим" череду событий и трансформаций со стратегическими последствиями.

* * *

Прививка народу определенных норм политического бытия - вот, по мнению экспертов, главный итог выборов. Народ, определяющий выборы, есть та реальность, о которой очень любят говорить политики, нуждающиеся в электоральной поддержке. Но есть и другая сторона процесса, о которой не любят говорить. Ее содержание в том, что помимо народа, строящего выборы, есть еще и выборы, "строящие народ". И политикам будущего придется апеллировать к сущностным свойствам народа, к самому его желанию быть...

***

В заключение приведем несколько цитат из "Протоколов собраний сионских мудрецов", изданных в России еще в конце прошлого века.

"Народ, предоставленный самому себе, то есть выскочкам из его среды, саморазрушается партийными раздорами, возбуждаемыми погонею за властью и почестями и происходящими от этого беспорядками. Возможно ли народным массам спокойно, без соревнования рассудить, управиться с делами страны, которые не могут смешиваться с личными интересами? Могут ли они защищаться от внешних врагов? Это немыслимо, ибо план, разбитый на несколько частей, сколько голов в толпе, теряет цельность, а потому становится непонятным и неисполнимым".

"Взгляните на заспиртованных животных, одурманенных вином, право на безмерное употребление которого дано вместе со свободой. Не допускать же нам и наших дойти до того же... Народы гоев одурманены спиртными напитками, а молодежь их одурела от классицизма и раннего разврата, на который ее подбивала наша агентура - гувернеры, лакеи, гувернантки - в богатых домах, приказчики и проч., наши женщины в местах гоевских увеселений".

"Наш пароль - сила и лицемерие. Только сила побеждает в делах политических, особенно если она скрыта в талантах, необходимых государственным людям. Насилие должно быть принципом, а хитрость и лицемерие - правилом для правительств, которые не желают сложить свою корону к ногам агентов какой-либо новой силы... В политике надо уметь брать чужую собственность без колебаний, если ею мы добьемся покорности и власти".

"Наше государство, шествуя путем мирного завоевания, имеет право заменить ужасы войны менее заметными и более целесообразными казнями, которыми надобно поддерживать террор, располагающий к слепому послушанию. Справедливая, но неумолимая строгость есть величайший фактор государственной силы: не только ради выгоды, но и во имя долга, ради победы, нам надо держаться программ насилия и лицемерия. Доктрина расчета настолько же сильна, насколько средства, ею употребляемые".

"Мы включили в конституции такие права, которые для масс являются фиктивными, а не действительными правами. Все эти так называемые "права народа" могут существовать только в идее, никогда на практике не осуществимой. Что для пролетария-труженика, согнутого в дугу над тяжелым трудом, придавленного своей участью, получение говорунами права болтать, журналистами - права писать всякую чепуху наряду с делом, раз пролетариат не имеет иной выгоды от конституции, кроме тех жалких крох, которые мы им бросаем с нашего стола за подачу ими голосов в пользу наших предписаний и ставленников наших, наших агентов?.. Республиканские права для бедняка - горькая ирония, ибо необходимость чуть не поденного труда не дает им настоящего пользования ими, но зато отнимает у них гарантию постоянного и верного заработка, ставя его в зависимость от стачек хозяев или товарищей".

"Всякая республика проходит несколько стадий. Первая из них заключена в первых днях безумствования слепца, мятущегося направо и налево, вторая - в демагогии, от которой родится анархия, приводящая неизбежно к деспотизму, но уже не законному открытому, а потому ответственному, а к невидимому и неведомому и тем не менее чувствительному деспотизму какой бы то ни было тайной организации, тем бесцеремонней действующей, что она действует прикрыто, за спиной разных агентов, смена которых не только не вредит, но воспособляет тайной силе, избавляющейся, благодаря этой смене, от необходимости тратить свои средства на вознаграждение досрочно прослуживших. Кто и что может свергнуть незримую силу?! А сила наша именно такова. Внешнее масонство служит слепым прикрытием ей и ее целям, но план действий этой силы, даже самое ее местопребывание для народа всегда останется неизвестным".

"...Чтобы умы гоев не успевали думать и замечать, надо их отвлечь на промышленность и торговлю. Таким образом все нации будут искать своей выгоды и, в борьбе за нее, не заметят своего общего врага. Но для того чтобы свобода окончательно разложила и разорила гоевские общества, надо промышленность поставить на спекулятивную почву: это послужит к тому, что отнятое промышленностью от земли не удержится в руках и перейдет к спекуляции, то есть в наши кассы".

"Необходимо достичь того, чтобы кроме нас, во всех государствах были только массы пролетариата, несколько преданных нам миллионеров, полицейские и солдаты.

Во всей Европе, а с помощью ее отношений и на других континентах мы должны создать брожения раздоры и вражду. В этом двоякая польза: во-первых, этим мы держим в решпекте все страны, хорошо ведающие, что мы по желанию властны произвести беспорядки или водворить порядок. Все эти страны привыкли видеть в нас необходимое давление: во-первых - интригами мы запутаем все нити, протянутые нами во всми во все государственные кабинеты политикой, экономическими договорами или долговыми обязательствами. Для достижения этого нам надо вооружиться большою хитростью и пронырливостью во время переговоров и соглашений, но в том, что называется "официальным языком", мы будем держаться противоположной тактики и будем казаться честными и сговорчивыми. Таким образом, народы и правительства гоев, которых мы приучили смотреть только на показную сторону того, что мы им представляем, примут нас еще за благодетелей и спасителей рода человеческого.

На каждое противодействие мы должны быть в состоянии ответить войной с соседями той страны, которая осмелится нам противодействовать, но если и соседи эти задумают стать коллективно против нас, то мы должны дать отпор всеобщей войной.

Главный успех политики заключается в тайне ее предприятий: слово не должно согласоваться с действиями дипломата.

К действиям в пользу широко задуманного нами плана, уже близящегося к вожделенному концу, мы должны вынуждать гоевские правительства якобы общественным мнением, втайне подстроенным нами при помощи так называемой "великой державы" - печати, которая, за немногими исключениями, с которыми считаться не стоит, - вся уже в руках наших.

Одним словом, чтобы резюмировать нашу систему обуздания гоевских правительств в Европе, мы одному из них покажем свою силу покушениями, то есть террором, а всем, если допустить их восстание против нас, мы ответим Американскими, или Китайскими, или Японскими пушками" [6].

***