АВТАРКИЯ ПО ПАРШЕВУ:

НЕМНОГО О "СВЕТИЛАХ"

Мы, «Дуэль», можем себя поздравить: ведь это мы дали идеям Паршева такой толчок, что их становится очень трудно замолчать. В своем первом варианте рукописи «Почему Россия не Америка», который Андрей Петрович дал мне на рецензию, он довольно подробно описал, как долго и безрезультатно ходил со своей статьей «Горькая теорема» по всем редакциям и «желтой», и «красной» прессы, но нигде ее не брали в печать. И тогда он пришел в «Дуэль», я при нем прочитал статью и, ни слова не говоря Паршеву, написал на ней: «Набрать». Мы абсолютно не были знакомы, и он очень удивился, что я, в отличие от остальных журналистов, понял важность написанного в статье после беглого просмотра. И когда Паршев написал книгу, то он счел своим долгом об этом упомянуть, но я это место из рукописи вычеркнул из соображений рекламы: если бы книга начиналась с упоминаний о «Дуэли», то о ней бы глухо молчали и «желтые», и «красные». Думаю, что я был прав, поскольку имею в этом личный опыт: меня уже несколько раз энтузиасты-режиссеры приглашали на телевидение и даже снимали, но потом бесследно исчезали и, думаю, потому, что их начальство узнавало, кого они собираются представлять зрителям.

Мы опубликовали довольно много рецензий на книгу «Почему Россия не Америка», но полагаю, что я существенно помог Андрею Петровичу (и всей России) даже не этим, а просто дельным советом. В «Огоньке» журналист Никонов брал интервью у какого-то придурка, «потомственного философа». И тот вскользь, но достаточно оскорбительно, упомянул о книге Паршева. Я это заметил и посоветовал Андрею Петровичу написать ответ в «Огонек» и пригрозить журналу судом, если ответ не будет напечатан. «Огонек» извернулся: он не стал печатать ответ, но вынужден был взять у Паршева интервью и этим как бы поставил на Андрее Петровиче разрешающее клеймо желтой прессы - у Паршева стали брать интервью и другие СМИ. Андрей Петрович получил трибуну для распространения очень нужных в России идей и, как видно из заметки Колесникова, они произвели впечатление даже на Московскую Патриархию.

«Почему Россия не Америка» уже разошлась тиражом 75 тыс. экземпляров, а это сегодня невиданный тираж для книги об экономике. И как вы поняли из статей из «Делового вторника», «Русского журнала» и заметки из «Известий», режим предпринимает попытки как-то нейтрализовать то впечатление на общество, которое произвел Паршев.

Сначала о статье доктора экономических наук Лисичкина. Спросите себя: а о чем он написал? «Доктор» правильно процитировал Паршева, но разве он цифрой или фактом опроверг хоть что-либо? Более того, не понимая, о чем он пишет, Лисичкин каждым своим примером подтвердил мысли Паршева.

Да, СССР производил в 4 раза больше комбайнов, и это гордость нашей страны, это то, о чем говорил Сталин, и то, что было выполнено. Но зачем нам столько комбайнов?

В понимании экономистов с умственным развитием Лисичкина где-то растут какие-то пшеницы и овсы, которых бездельникам-крестьянам надо комбайном скосить, и все проблемы. На самом деле это только часть работы. Зерно, если оно влажное, даже в небольших объемах, загорается. Особенно в этом капризны просо, кукуруза, подсолнечник. Зерно перед хранением надо просушить. В Западной Европе и в США с этим проблем нет - у них длинная, сухая и теплая осень. В старину после жатвы хлеба оставались в поле в снопах и так высыхали, затем их не спеша молотили и ссыпали в амбары. Европа не знает, что такое овин, за ненадобностью, а наши «экономисты» - из-за бескультурья.

А в России с этим была проблема: осень короткая, мокрая, не успеешь оглянуться, а уже и снег выпал. Поэтому снопы свозили в специальные постройки - овины, в которых зерно в колосе сушили дровами. Но это когда в сельском хозяйстве людей было много. Сейчас людей заменили механизмы, но проблемы остались, и решались они в разных странах по-разному в зависимости от климата.

Канадский или американский фермер жаткой укладывают хлеб в валки, и он в валках не спеша сохнет. Затем его подбирают молотилкой, и сухое зерно везут на элеватор. Им просто не нужен комбайн. У нас же на это нет времени, его не дает климат. Приходится комбайном жать и молотить одновременно, но дальше зерно на элеваторах нужно сушить, а это стоит дорого. Сегодня это страшная проблема для энтузиастов-фермеров даже на Украине: сушка зерна стоит очень дорого, и если осень мокрая, то и там у фермера после продажи урожая не остается никаких денег. Хранить же зерно влажное дома он не может - оно сгорит, и сушить его нечем.

России комбайн нужен, как воздух, а в Европе и США это роскошь для уборки совершенно сухих хлебов. И, насмехаясь над производством комбайнов в СССР, Лисичкин по сути насмехается над теми придурками в ученом совете и ВАКе, которые присвоили ему степень доктора экономических наук.

Теперь по поводу чернозема. Природу ведь не обманешь. Зерно - это энергия солнца, и чем больше растение впитало в себя солнца, тем больше зерна. Но если в России могут расти только те злаки, которые поспевают за 100 дней, то какой чернозем ни бери и сколько удобрений ни сыпь, а зерна будет меньше, чем там, где климат дает растениям больше солнца и позволяет им расти более длительное время.

Именно поэтому распахивались целинные земли и осушались болота: не имея возможности получить достаточно продукции с одного гектара, стремились иметь таких гектаров много. А это еще более увеличивало потребность и в комбайнах, и в технике. Какому дураку, кроме авторов «Делового вторника», это может быть непонятно?

И еще. Период уборки в России, повторю, очень короткий, и работы надо провести очень быстро. В царской России август и сентябрь - периоды страды - были месяцами самой высокой смертности - крестьяне надрывались на работе. Сейчас вместо крестьян надрываются комбайны, и это еще одна причина, по которой СССР производил их больше, чем в США.

Смотрите, как Лисичкин доказывает преимущество нашего климата перед другими странами: «Но вот лен, например, растет почти только у нас». Несчастный придурок даже не знает, что существуют энциклопедии, в которые можно и нужно заглядывать, чтобы узнать, что из более чем 100 видов льна в СССР из-за климата произрастает только 10, поскольку лен растет в основном в умеренных и субтропических областях, и что родина льна - Юго-Западная Азия, где он известен более 5000 лет. Но сегодня его там не выращивают потому, что в этих странах экономичнее вырастить или купить хлопок, а для масла вырастить сою или подсолнечник.

Как пример дороговизны производства в других странах Лисичкину хватило ума вспомнить дороговизну земли в Японии. Но ведь это земля японская и деньги за нее остаются в карманах японцев, никак не влияя на стоимость японского экспорта, которая определяется затратами на производство, а они опять-таки из-за климата сравнительно невелики.

Ай да Лисичкин! Какой редкостный кретин экономических наук! Странно, что с такими познаниями в экономике он до сих пор не академик.

Теперь о частушке: бездна юмора. Но Лисичкин забыл, что мы перегнали США не только по количеству комбайнов, но ипо количеству докторов экономических наук. Так и хочется сочинить частушку: «Мы весь мир перегнали по количеству докторов экономических наук, а по мясу не добрали, поскольку доктора эти жрут, как быки, а телок они не кроют». Нескладуха получилась, ну да ведь я не Шнуровский.

А вот в «Русском Журнале» собрались более умные.

Это «лучшие умы» нынешней экономической науки, это ее «капитаны». Но эти «умы» и «капитаны», обсуждая выводы Паршева, глухо молчат и о Паршеве, и о его книге. Они понимают, что всякое упоминание об этом - реклама, и страшно боятся рекламировать идеи Андрея Петровича, страшно боятся дальнейшего поумнения общества.

Ведь кто эти «экономисты»? Это те, кто призывал разрушить СССР и открыть границы Западу, обещая, что с Запада немедленно прибегут капиталисты, которые за свои деньги вдобавок к тем заводам и колхозам, которые работали в СССР, понастроят еще и своих заводов и ферм, и тогда мы завалимся товарами. А что же мы получили? Это??

Обратите внимание, что дискуссия в «Русском журнале» интересна тем, что Карганов, Никонов, Шмелев и Лифшиц как бы не замечают того, что говорит Глазьев. А Глазьев приводит цифры, что после разрушения СССР и открытия границ даже собственное производство не только не выросло (хотя до этого оно непрерывно росло), а упало в два раза! Это результат того, что перестройку экономики СССР делали безграмотные идиоты со степенями докторов экономических наук, но даже эти идиоты поняли, что Паршев в своей книге указал, в чем именно заключается их идиотизм. Они боятся Паршева, они боятся того, что их спросят: «Что же вы, идиоты, призывали открыть границы и не учли элементарного - того, что при открытых границах климат в России делает любые инвестиции (производства) в ней убыточными? Что же вы не учли, что Россия может существовать только как автаркия?» (Автаркия - это государство, которое производит товары в основном само для себя, а не для продаж на мировом рынке. СССР вместе со странами СЭВ были автаркией).

Вы посмотрите, какие доводы после 10 лет бесплодных ожиданий инвестиций выдвигают эти светила, чтобы убедить олухов, что еще чуть-чуть и инвестиции с Запада потекут в Россию рекой.

Никонов уверяет, что «у нас в стране масса дешевой рабочей силы». Этим еще дурак Ландсбергис в 1991 г. пытался привлечь инвесторов в Литву. Но инвесторы не дураки, они понимают, что Ландсбергис с Никоновым как экономисты - это действительно очень дешевая рабочая сила, настолько дешевая, что их ни одна фирма не возьмет на работу даже бесплатно. Но если поручить Никонову и Ландсбергису работу по их уму, скажем, землекопами, то их придется тепло одевать, калорийно кормить, строить теплые квартиры и от этого даже такая дешевая рабсила станет на порядок дороже, чем в Таиланде.

Карганов утверждает, что «в России чрезвычайно трудно что-либо оспорить в суде». Я не верю, что он до такой степени дурак, что не знает, что в договорах обо всех совместных предприятия даже в СССР суды для решения споров выбирались только в Европе, иностранным инвесторам нет нужды судиться в России. Вспомните, как французы арестовали наш парусник по решению своего суда.

Лифшиц утверждает, что «никто не будет иметь дело со страной, где ущемили права его конкурентов». Это вообще маразм, тут, как говорится, без комментариев.

И все хором утверждают, что в России, дескать, не разработаны законы для привлечения инвесторов. О том, что у нас «плохие законы», эти светила болтают уже 15 лет, но заметьте, что при «плохих законах» у СССР не было недостатка в инвесторах. (Когда я от имени завода создавал совместное предприятие, то западный партнер заявил, что не будет участвовать в предприятии, если уставной капитал будет менее миллиона долларов (его доля была 40%), причем, если у нас нет денег, то он готов заплатить и нашу долю. Автаркия гарантировала инвестору прибыль). С тех пор законы 15 лет «улучшались», но теперь инвесторов и на канате не затянешь.

Смешно, но почти одновременно с умствованиями этих светил в «Русском журнале» появилось сообщение:

То есть недоумки-«инвесторы» с Ближнего Востока ехали в Россию с надеждой ее пограбить в условиях беззакония, но когда выяснили, что в России все законы, «как на Западе», немедленно из России уехали. Работать в России в условиях нахождения ее в мировом рынке нельзя - ее можно только грабить. А для грабежа у нас своих жидов хватает, на фиг этим жидам еще и арабские жиды? Черномырдину в этом деле помощники не требуются.

Что касается заметки в «Известиях», то там, видимо, ни один умный не взялся ее писать и рецензию поручили какому-то Колесникову, которому «детали не важны». Я ее привел только ради курьеза, состоящего в том, что Патриарх РПЦ рекламирует идеи Паршева. Комично сетование Колесникова на то, что российские чиновники «зачитываются» книгой Паршева. Ведь не все из них хотят быть такими же идиотами, как и постоянные читатели «Известий», зачитывающиеся болтовней «без подробностей» Колесникова. За что же, Андрюша, их осуждать-то?

А в целом эти статьи характерны показом того, насколько беспомощны «экономисты-реформаторы» перед трезвым взглядом и ясным анализом Андрея Петровича. Второй год они тужатся что-то сказать в ответ на его книгу, а в результате выходит только бессильное сипение.

Статья В.А. Раковича дана в противовес произведениям недоумков и с тем, чтобы иметь возможность остеречь Раковича и ему подобных читателей, - ну, не спешите вы высказываться об АВН и ее Цели, пока не познакомитесь с ними. Всего второй номер «Дуэли» прочитал, а уже все об АВН понял. Не спешите!

Ю.И. МУХИН

ЧЕМ РОССИЯ ХУЖЕ ТАИЛАНДА?

Нужны ли России иностранные инвестиции? Не превратимся ли мы в какой-нибудь Таиланд, если положим в основу нашей экономики иностранный капитал? А, с другой стороны, чем плох Таиланд? Наконец, если в экономику Таиланда текут инвестиции, а в нашу - пока не очень, значит ли это, что в Таиланде «инвестиционный климат» лучше, чем в России? Может, проблема не столько в «инвестиционном климате», сколько в климате как таковом, в тяжелых природных условиях, благодаря которым инвестирование в нашу экономику нецелесообразно?

Серьезный мужской разговор на тему инвестиций ведут:

Сергей Глазьев - председатель комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству;

Сергей Караганов - председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике;

Вячеслав Никонов - президент центра «Политика»;

Николай Шмелев - академик РАН;

Александр Лившиц - профессор Московского международного университета.

Сергей Караганов. Есть мнение, что в России экономические инвестиции не имеют смысла, так как производимый продукт все равно получается слишком дорогим и невыгодным для производителя. Отчасти это имеет определенный смысл, но тут, на мой взгляд, не стоит преувеличивать. У нас есть вполне рентабельные производства. Основная проблема кроется в тотальном недоверии людей к государственной политике в этой области. Это - краеугольный камень. Сейчас власть старается как-то изменить ситуацию, но эти шаги представляются мне пока еще непродуктивными. Вредит то, что постоянно меняются правила игры в области инвестиционной политики.

Вячеслав Никонов. Действительно, в природно-климатических условиях нашей страны себестоимость производимого продукта, как правило, бывает выше затрат на его производство. Но я бы не стал из-за этого драматизировать ситуацию. Этот фактор не является для России определяющим. Я бы не стал его относить в разряд основных препятствий для привлечения инвестиций в Россию. Наличие у нас в стране массы дешевой рабочей силы этот недостаток легко компенсирует.

Сергей Глазьев. За годы реформирования российской экономики объем производства упал в два раза, объем инвестиций - в пять раз. И если мы хотим выйти на уровень лидирующих стран, необходимо обеспечить - как минимум - двукратное опережение их по темпам экономического роста в течение 10-15 лет. Пока падение объемов производства не сопровождалось столь же масштабным выбытием основных фондов, износ которых уже превысил 50%, в том числе в промышленности достигнув 55%. Средний возраст оборудования составляет 18 лет и вдвое превышает соответствующий показатель в развитых странах, а доля оборудования в «возрасте» до 5 лет сократилась до 10%. Началась лавина массового выбытия устаревших производственных мощностей. Расчеты показывают, что для выхода в режим простого воспроизводства основного капитала объем производственных инвестиций должен быть увеличен втрое, а НИОКР - впятеро. Причем сделать это надо в ближайшие два-три года, поскольку вследствие износа производственных мощностей их массовое выбытие уже через три года составит 25%, а к 2006 г. - 50%.

Не опасна ли для нас «таиландизация» экономики?

Сергей Караганов. У некоторых могут возникнуть опасения, что при оптимальных обстоятельствах и оптимальном инвестиционном климате в России это может привести к доминированию иностранного капитала в национальной экономике. Эти страхи не имеют под собой никакого основания. При хорошем экономическом росте и стабильной политической власти нам бояться абсолютно нечего. Во многих экономически успешных странах, как, например, в США, превалирование иностранных инвестиций давно уже никого не пугает, кроме конкурентов.

Сергей Глазьев. Если мы в ближайшие годы не решим задачу стимулирования инвестиционной активности, то Россию ожидает весьма печальный сценарий развития - закрепление места на периферии мирового хозяйства с характерными для такого положения деградацией структуры экономики, сырьевой специализацией, хроническим оттоком капитала и высокой безработицей.

Николай Шмелев. Реальную проблему зарубежных инвестиций в российскую экономику следует отделять от собственно разговоров об инвестициях. В этом можно наблюдать некую преемственность политики нашего руководства. Как это вошло в регулярную практику при Ельцине, так и сейчас существует определенная система запроса денег со стороны. Можно сказать, что поиск зарубежных инвестиций для России 90-х годов стал идеей десятилетия. При Ельцине этот процесс, как правило, ограничивался простым выклянчиванием денег у МВФ. Нынешняя власть, отказавшись от гибельной для страны идеи непосредственных займов у МВФ, реального и продуктивного варианта привлечения инвестиций так и не придумала. Наше руководство само толком не знает, чего оно хочет.

Почему инвестиций так мало?

Сергей Караганов. Проблема инвестиций в Россию, которых сейчас так настойчиво добивается правительство Путина - прямой результат подрыва доверия общества к российскому государству за последние 10 лет. Среди основных механизмов, мешающих привлечению потока инвестиций я бы выделил фактическое отсутствие банковской системы и чрезвычайно низкий уровень корпоративной культуры, о которой, к сожалению, сейчас мало кто вспоминает. Нормальный инвестиционный климат невозможен в стране, где обязательства между сторонами отсутствуют де-факто или не выполняются. Все это осложняется чудовищной неповоротливостью махины судебной системы. В результате потенциальный инвестор дезориентирован в российском правовом поле и не стремится к активной деятельности на российской сцене, поскольку он поставлен перед простым фактом - в России чрезвычайно трудно что-либо оспорить в суде.

В качестве крайне негативного фактора следует отметить сопротивление процессу инвестирования нашего политического истеблишмента - как справа, так и слева. И если наши «левые» традиционно выступают против «продажи России», то правые, капиталисты просто опасаются конкуренции со стороны западных инвесторов.

Александр Лившиц. Я убежден, что отсутствие мощного инвестиционного потока в российскую экономику обусловлено не проблемой доверия западного делового мира к России как таковой и уж тем более не проблемой рентабельности производства в наших природно-климатических условиях. Деньги не идут в Россию из-за трех основных причин. Во-первых, потенциальные инвесторы сейчас находятся в «режиме ожидания». Объясняется это тем, что в России сейчас происходят структурные реформы; это - время перемен и время ожиданий, а не время вкладывания денег.

Во-вторых, в России до сих пор нет инвестиций по причине общих пессимистических умонастроений западных инвесторов относительно рынков «развивающихся» стран, к которым они нас относят. Здесь, увы, Турция и Аргентина нам ничем не «помогли». Если западный инвестор видит, что происходит на рынках одной «развивающейся» страны, то он более склонен механически экстраполировать ситуацию на все «развивающиеся» страны. В 1996-1997 гг., наоборот, наблюдалась волна «оптимизма» в отношении «развивающихся» рынков - вплоть до «азиатской» осени 1997 г. Тогда Запад, не задумываясь особо, активно поиграл и в отечественные пирамиды ГКО. Думаю, что сегодняшний «пессимизм» и ориентация лишь друг на друга со стороны западных инвесторов продлится еще полтора-два года. Если мы сумеем, то мы сможем с пользой использовать изменившуюся ситуацию.

В-третьих, Запад не устраивает российский комплекс исполнения решений, особенно судебных. Одно выигранное дело в суде в России для них будет значить гораздо больше, чем пять принятых «самых серьезных» российских законов. Нужно понять психологию этих людей. Западному бизнесу присущ странный корпоративизм и этика, когда они играют на внешних рынках. Смит с Джонсом могут быть какими угодно непримиримыми конкурентами у себя в Америке, но на внешних рынках они будут держаться друг за дружку. Этим они разительно отличаются от весьма распространенного типа отечественного бизнесмена, которому, по сути, наплевать на неприятности у своего конкурента на внешних рынках, лишь бы с ним самим не случилось беды. Таким образом, в западном деловом сообществе происходит своеобразная «цепная реакция» - никто не будет иметь дело со страной, где ущемили права его конкурента.

Вячеслав Никонов. Принято считать, что действительное отсутствие внешних инвестиций привело экономику России к тому состоянию, в котором она сейчас находится. Тем не менее, я не считаю, что мы в тупике. Все проблемы инвестиционного кризиса в России возникают из-за того, что часть нашего руководства думает, что эту проблему можно решить в России путем чисто политических заклинаний, то есть путем установления некоторых договоренностей с МВФ, членами Евросоюза или же с лидерами отдельных государств. При этом почему-то забывают, что львиная доля всех инвестиций в мире приходится на частных инвесторов.

Инвесторы приходят только туда, где выгодно и безопасно - это уже давно стало аксиомой. Никто в мире не инвестирует деньги в страну с нерешенными правовыми нормами вопроса собственности на землю. Равно как никто не станет связывать свои капиталы со страной, где фактически не развита банковская сфера. Реально мы имеем в России очень плохой менеджмент. У нас практически не работает принцип ответственности менеджеров перед владельцами предприятий. Кроме того, для обеспечения стабильного процесса инвестирования в российскую экономику нужна нормальная инфраструктура в области информации, коммуникаций, транспорта. Сегодняшняя российская инфраструктура безнадежно плоха.

Сергей Глазьев. Эффективный инвестиционный процесс предполагает продуманную макроэкономическую, в том числе инвестиционную, политику государства. Расчет на механизм саморегулирования рынка оправдался, как известно, только для так называемых олигархов, наживших в условиях управляемого хаоса огромные состояния на приватизации государственного имущества и на финансовых спекуляциях. Но для экономики страны самоустранение государства от ее регулирования в условиях перехода к рынку привело к плачевным результатам - деградации научно-производственного и интеллектуального потенциала, утрате лидирующих позиций во многих ранее конкурентоспособных отраслях.

Не оправдались и надежды на приток иностранных инвестиций в реальный сектор экономики. Вследствие искусственно завышенных процентных ставок капитал устремился в сферу финансовых спекуляций, окончившихся финансовым крахом в 1998 г.

Имеющиеся механизмы инвестиционной деятельности не способны решить необходимую задачу трехкратного роста инвестиций. Сложившаяся на сегодняшний день в России модель инвестиционной деятельности характеризуется маломощностью, неэффективностью и примитивностью. Ни фондовый рынок, ни банковская система не выполняют своих функций по аккумулированию сбережений и их трансформации в инвестиции. Главным инвестором являются сами производственные предприятия, на долю которых приходится почти 70% всего объема инвестиций, в том числе немногим более 10% финансируется за счет прибыли, остающейся в распоряжении предприятий. Инвестиционная активность выродилась до уровня минимальных технологических нужд предприятий. Государство фактически прекратило поддерживать инвестиционные процессы и сняло с себя ответственность за развитие производства, а новые рыночные институты обеспечения расширенного воспроизводства, прежде всего банковская система и фондовый рынок, так и не сложились.

Николай Шмелев. Сейчас в президентских кругах идет довольно настойчивая пропаганда идеи выбрасывания «лишних» денег из России. За нее сейчас активно ратует президентский советник по экономике Андрей Илларионов. По его мнению, денег в России в данный момент слишком много и пора от них избавиться, пока они не привели нас к очередному кризису. И президент, если и не прислушивается к подобным доводам, то, по крайней мере, не дистанцируется от них. Эта идея представляется мне абсолютно сумасшедшей. Особенно в условиях, когда реальные инвестиции текут в Россию самым жалким ручейком.

Что делать?

Александр Лившиц. Запад вполне прагматично ждет результатов начавшихся у нас 2-3 года назад структурных реформ. И нам не следует ожидать резких перемен в их поведении. Одним лишь снижением процентных ставок подоходного налога до 13% их не удивишь. Они ждут более подходящих условий для себя, «долгоиграющих» реформ в РАО «ЕЭС России», МПС и т.д.

Нам нужно более внимательно относиться к политическим колебаниям в стране и желательно больше не пугать западное деловое сообщество «январскими» отставками. Для них это лишний показатель нестабильности и рискованности для возможных инвестиционных вложений.

Принципиально важный момент для нас - обеспечить реальные шаги в выработке правил защиты инвесторов, в правовом обеспечении репатриации дохода. Помимо общих ожиданий, Запад пристально наблюдает за судьбой своих денег, которые он уже вложил в Россию, например, в РАО «ЕЭС России». По возможности России нужно показать больше определенности в структурных реформах, чтобы Запад понял, наконец, чего мы хотим на самом деле. Ни в коем случае нельзя дать понять, что мы можем отнять или принудительно выкупить средства, которые уже были вложены западными инвесторами. Пусть при этом процесс структурных реформ затянется дольше, пусть он будет прогрессировать с потерями, но нельзя допустить сам вариант какого-либо ущерба в России для вложенного Западом капитала.

Николай Шмелев. Нам уже давно пора перестать думать о Западе. Пора начать думать о себе. Нужно исследовать корни проблемы. Почему до сих пор мы не видим у себя западных инвесторов, хотя наш рынок предлагает невероятную дешевизну фондов? Очевидно, проблема в другом. Нужно восстановить доверие людей к государству.

Хотя я вынужден признать, что универсального ключика для этой двери не существует. Привлечение инвестиций - слишком многосторонний и многофакторный процесс. Но сначала нам необходимо представить, с чем мы имеем дело. Почему-то мы все время пытаемся искать деньги где угодно, но только не у самих себя. В России «под матрасами» у людей лежит порядка 60-80 млрд. долларов. Это реальные деньги, которые не работают. Государству необходимо предоставить гарантии собственности и вкладов. Когда мы убедим мелкого вкладчика в том, что ему ничего не грозит, положение исправится. Станут доверять наши люди - после этого придут и западные инвесторы. Но, разумеется, для этого нужно выработать целую стратегию.

Вячеслав Никонов. Я уверен, что проблема внешних инвестиций на самом деле является по содержанию исключительно внутрироссийской. Точнее говоря - проблемой российского инвестиционного климата. Сразу следует оговориться, что какие бы то ни было инвестиции абсолютно невозможны без обеспечения безопасности инвестиций при вероятных политических рисках, без функционирования нормального правового поля, без некоррумпированных судов и без демонстративной, по крайней мере, борьбы с коррупцией. При этом Россия должна стать одним из активных участников борьбы с международной коррупцией, а не оставаться только объектом этой борьбы.

Сергей Караганов. Я считаю, что необходимо выработать национальную программу защиты инвестора - как зарубежного, так и отечественного. Мы можем достичь того уровня, когда русские, которые хранят сейчас свои сбережения в западных банках, привезут их обратно в Россию. Фактически тогда мы покончим с проблемой отторжения денег из экономики. Хотя об этом говорить сегодня еще рановато. До уровня инвестиционного климата, который присущ многим «развивающимся» странам, нам еще шагать и шагать.

Сергей Глазьев. Без формирования институтов развития и механизмов рефинансирования производственной деятельности, без проведения активной государственной структурной политики нам не обойтись.

Денежно-кредитную политику следует переориентировать на создание механизмов нормального финансирования производственной деятельности. Создать специальные каналы рефинансирования (кредитования) производства и наладить механизм денежного предложения в соответствии со спросом на деньги со стороны производственных предприятий, включая их потребности в пополнении оборотного капитала и инвестициях.

В качестве основы такого механизма может быть использована модель залога или переучета векселей платежеспособных производственных предприятий Центральным банком. Запуск такого механизма позволит создать необходимые стимулы для финансирования производственной деятельности банковской системой.

Наряду с этим необходимо развернуть институты развития, в частности, Банк развития, Российский экспортно-импортный банк, Россельхозбанк и другие банки, которые работали бы с соответствующими сферами реального сектора экономики при государственной поддержке, используя механизмы рефинансирования производственной деятельности с участием Центробанка. Это обеспечило бы улучшение финансового положения предприятий конкурентоспособных отраслей промышленности, открыло бы им доступ к кредитам по приемлемым процентным ставкам, дало бы мощный импульс росту инвестиций и производства и вывело бы, наконец, российскую экономику на траекторию быстрого роста.

К сожалению, до сих пор правительство и Центральный банк не хотят замечать остроты проблемы стимулирования инвестиционной активности, зато считают своей заслугой достижение в прошлом году профицита федерального бюджета в размере 160 млрд. руб. Но эти деньги, собранные преимущественно в виде налогов с производственной сферы и населения, были, по сути, изъяты из экономики. Иначе говоря, объем инвестиций в развитие нашей экономики мог бы быть увеличен как минимум на четверть, если бы правительство и Центральный банк направили эти средства на финансирование капитальных вложений. А если бы их использовали для стимулирования инвестиционной активности в экономике в целом посредством Бюджета развития, Банка развития и других институтов развития, то объем инвестиций в экономике мог бы увеличиться в 1,5-2 раза. При этом с помощью государственных гарантий из Бюджета развития можно было бы организовать привлечение частных инвестиций в осуществление приоритетных проектов, реализовать федеральные инвестиционные программы, ориентированные на расшивку «узких мест», возникающих в ходе модернизации российской экономики.

Опрос экспертов проводил Дмитрий ДАНИЛОВ,
«Русский Журнал»,
http://www.russ.ru/politics/polemics/20010604.html