В 1938 году Туполев и Королев — два будущих академика — были арестованы и осуждены, или, как сейчас принято говорить, необоснованно репрессированы. Но обоснования «необоснованности» и по сегодняшний день очень смутны и невнятны. По поводу ареста и осуждения Туполева распространялись домыслы и слухи о том, что он якобы передал какие-то чертежи немцам и т.п., а в отношении Королева вообще, — как невинно пострадавшего.

Один из «подельников» Туполева Лев Кербер, в будущем заместитель Туполева по электрооборудованию проектируемых самолетов, тоже отбывавший срок в «шарашке», выпустил воспоминания о совместной работе с Туполевым. Так вот Л. Кербер говорит, что если бы Туполева не посадили, то к 1941 году у Красной армии была бы тысяча тяжелых самолетов (имелся в виду ТБ-7, тяжелый дальний бомбардировщик), и Гитлер бы испугался и не посмел напасть на Советский Союз. О последнем утверждении можно сказать, что оно вилами на воде писано. А вот о целесообразности расходования крайне ограниченных ресурсов СССР на производство туполевских бомбардировщиков можно поговорить более обстоятельно.

По окончании Второй мировой войны в США была создана Комиссия по определению результатов стратегических бомбардировок Германии и Японии. В результате работы этой Комиссии был подготовлен доклад, из которого следовало, что в результате бомбежек Германии стратегической авиацией военное производство снизилось на 4%. Всего же за время бомбежек было сброшено около 1 млн. 200 тыс. тонн бомб. И это количество бомб было сброшено на Германию десятками тысяч бомбардировщиков. А одна тысяча туполевских бомбардировщиков гипотетически, исходя из разовой бомбовой нагрузки в 4 тонны и среднем количестве боевых вылетов (по результатам действий Дальней Авиации Красной Армии во время Отечественной войны) до 30 на самолет, смогла бы сбросить на военно-промышленные объекты Германии не более 120 тыс. тонн бомб (4т х 30 х 1000). Таким образом, величина ущерба военной промышленности уж никак не могла быть выше 0,4% (1/10 от американской). Эти 0,4% можно условно оценить и как ущерб, нанесенный люфтваффе. Как известно, авиационная промышленность Германии составляла по численности занятых и стоимости выпускаемой продукции примерно Ѕ всей военной промышленности. Следовательно, 100 тыс. (округленно) самолетов, выпущенных за время войны авиапромышленностью Германии, это 1/2 всей военной продукции. Таким образом, 0,4% должны составлять 800 самолетов. Такой вероятный максимальный ущерб вермахту смогла бы нанести одна тысяча туполевских бомбардировщиков, если бы ее произвели. Однако Сталин принял другое решение. Туполева, как «вредителя» - в «шарашку», а вместо туполевских тяжелых бомбардировщиков делать истребители и штурмовики. Вместо одной тысячи четырехмоторных туполевских ТБ-7 могло быть и действительно было выпушено четыре тысячи истребителей (расход ресурсов на производство и трудозатраты аналогичны одной тысяче ТБ-7). Так какой же минимальный ущерб нанесли эти истребители? Если исходить из статистики за все четыре года войны, то на один изготовленный и поставленный в Действующую армию истребитель пришлось около одного сбитого самолета противника, а если брать статистику за два первых года войны, то не менее двух. Таким образом, решение, принятое Сталиным, позволило нанести противнику урон в 4 – 8 тысяч самолетов, т. е. эффективнее туполевского предложения в 5-10 раз. В 30-е годы авиапромышленностью СССР было произведено около одной тысячи четырехмоторных бомбардировщиков ТБ-3, боевая эффективность которых в начавшейся в 1941 году войне оказалась равна нулю. А невосполнимые ресурсы на их производство были затрачены. Так что А.Н. Туполев не такая уж невинная овечка. Пробивая строительство своих самолетов для вооружения Красной Армии, боевая эффективность которых была сомнительна, или, по крайней мере, не оптимальна, Туполев наносил прямой материальный ущерб стране. Да и он сам внутренне это осознавал (если верить воспоминаниям Л. Кербера).

Основным самолетом Дальней Авиации в Отечественную войну оказался не самолет туполевского КБ, а ильюшинский бомбардировщик Ил-4, выигравший конкурс у туполевского бомбардировщика. Когда после войны Туполев опять проиграл конкурс Ил-двадцатьвосьмому, самому серийному в мире бомбардировщику реактивной эпохи, то конкурсов он стал избегать.

Сложнее количественно оценить эффективность производства и принятия на вооружение штурмовиков Ил-2, но почувствовать ее можно. За первые 15 месяцев войны вермахт занял территорию, на которой находилось около 50% промышленного потенциала СССР. Это было обеспечено быстрым продвижением «танковых клиньев», в которые за это время было поставлено около 8 тыс. танков. Таким образом, можно оценить, что 1 тысяча танков – это потеря 5-10% экономического потенциала. И если принять, что один штурмовик Ил-2 уничтожил или повредил один танк и таким образом замедлил продвижение «танковых клиньев», и тысячи произведенных штурмовиков избавили от оккупации (и сохранили для военного производства СССР) десятки процентов экономического потенциала, становится понятно, что это далеко не 0,4% военного ущерба, которое смогли бы гипотетически нанести немцам туполевские тяжелые бомбардировщики.

Древняя мудрость, гласящая, что благими намерениями вымощена дорога в ад, как нельзя лучше подходит к годам работы С.П.Королева в РНИИ.

Королев был взят под стражу и получил срок после собрания в РНИИ, на котором его прямо обвинили в нерациональном расходовании ресурсов, выделяемых РНИИ на работы, которые не обеспечивают обороноспособность Красной Армии. Королев занимался жидкотопливными ракетами, а его оппонент, Костиков Андрей Григорьевич, занимался системой, которая получила в дальнейшем народное наименование «катюша».

Смог бы Королев рационально использовать ресурсы, выделяемые на разработку вооружения для Красной Армии, и создать эффективные образцы ракетного оружия? Определенно скажем, не смог бы. Наибольшие успехи в ракетостроении вплоть до пятидесятого года были у немецкого конструктора Вернера фон Брауна. Его ракета Фау-2 (А-4) запускалась по Лондону. При этом в среднем на один пуск пришлось три человека убитыми (в Лондоне). Эффективность данной системы оказалась крайне низкой (по сравнению с затраченными на нее ресурсами) из-за низкой точности стрельбы. (Данный недостаток баллистических ракет удалось преодолеть только в настоящее время.)

Так что, если бы Королев не сел «за вредительство» и продолжал свои работы по жидкостным баллистическим ракетам и самолетам-снарядам, то успехов у него было бы вряд ли больше, чем у Брауна. Ведь за Брауном стояла передовая технологическая база всей Германии, а за Королевым - только полукустарная мастерская. Однако, эта полукустарная мастерская позволила разработать и изготовить и сам ракетный снаряд (РС) для будущей «катюши», и пусковую установку. Но это стало возможным лишь после «посадки» Королева.

Только использование в качестве боезаряда атомного или термоядерного позволило перекрыть зоной поражения зону вероятного рассеивания головных частей баллистических ракет. Так что успехи в ракетостроении, которые обоснованно приписываются конструкторскому и организационному таланту Королева, были обеспечены большими ресурсами, вкладываемые в развитие ракет как носителей ядерного оружия. Не будь положительных результатов в деле, которым с 1946 по 1953 гг. руководил Л. П. Берия, ресурсы, затраченные на создание баллистических ракет дальнего действия, имели бы такую же отдачу, как и работы В. фон Брауна во время Второй мировой войны.

А Костиков А.Г., правильно оценив ближайшую перспективу, величину располагаемых ресурсов и зная принципиальный недостаток ракетного оружия – его недостаточную точность стрельбы, возглавил коллектив РНИИ и обеспечил разработку системы ракетного оружия, которая избавилась от своего недостатка обеспечением залповой стрельбы по площадным целям.

В итоге, объективно взглянув (с точки зрения их возможной эффективности) на ближайшую перспективу работ, проводимых и возглавляемых как А.Н.Туполевым, так и С.П.Королевым в конце 30-х годов, можно сказать однозначно, что обвинения их во «вредительстве» были вполне обоснованными.

ИЗМАЙЛОВ-ПРАВНУК