Анализ приведенных на рисунке признаков свидетельствует о недопустимости, например, злоупотребления “правами и свободами личности”, в действительности являющимися “общезначимыми ценностями”. Несмотря на это, они отнесены к а) основным объектам защиты – второй статьей закона “О безопасности”, б) первостепенным “национальным интересам” – вторым разделом Концепции национальной безопасности РФ, и в) “высшей ценности” государства – второй статье его конституции?!

В действительности же, самыми высшими ценностями для любого народа и нации служат, как раз – этосные ^[1]. Именно они формируют неповторимый уклад духовной и общественной жизни, способствуют их самоидентификации и самоопределению, обеспечивая интеграцию, стабильность и жизнестойкость государства. Тогда как подмена или уничтожение этих, апробированных историческим временем ценностей чреваты вначале деградацией, а затем и покорением любой нации.

Опасности, угрозы, вызовы. Под опасностью здесь подразумевается возможность причинения ущерба, т.е. такого изменения свойств и/или условий существования конкретного объекта, которое делает его менее соответствующим предназначению; угрозой же следует считать актуализированную, т.е. уже действующую опасность, а вызовом – проявление угрозы, требующее со стороны потенциальной жертвы немедленного и адекватного реагирования. Причину существования опасностей, угроз и вызовов целесообразно увязывать с “энергоэнтропийной концепцией”[3], правомерность которой обусловлена эмпирическим характером и непротиворечивостью объективным законам природы (стремлению энтропии к росту).

Что касается непосредственной связи между опасностью и энтропией (мерой хаоса и интенсивности разрушения связей между элементами систем), то она вытекает из естественного стремления энергии к переходу в “тепло”, вещества – в “пыль”, а информации – в “шум”. Попытки же направить эти процессы вспять, т.е. уменьшить энтропию в термодинамическом, статистическом и информационном смысле, приводят соответствующие системы в неустойчивое, а потому – и опасное состояние.

Более того, опасность – неотъемлемый атрибут любой жизни, поскольку она не мыслима без противодействия хаосу. Его вытеснение живыми организмами достигается благодаря выстраиванию довольно сложных пищевых цепей и поляризации особей на мужские и женские. Если первое поддерживается богатым естественным биологическим разнообразием, то второе – назначением каждому полу специфических функций, не только устраняющим “опечатки” генетического кода, но и подвергающим ветви неудачливых “самцов-экспериментаторов” опасности небытия.

Поскольку механизм противостояния энтропии работает и на межпопуляционном уровне, то он поясняет причину противоборства как среди отдельных людей, так и между их разными сообществами. Это означает, например, что одни из этносов могут быть уподоблены “хищникам”, а другие – “жертвам”. Поэтому наивно надеяться на их мирное сосуществование, так как оно чревато стагнацией всего человеческого сообщества, что не допустимо, в том числе и по причине ухудшения среды его обитания.

Вот почему декларации об обеспечении, допустим, всеобщей безопасности в современных условиях не следует воспринимать всерьез. Равно – как и ссылки на какие-то “общечеловеческие ценности, возможные не более чем общерыбьи ценности в пруду с карасями и щуками”. Иначе говоря, внутри- и межпопуляционное противостояние – естественная плата живой природы за развитие (борьбу с энтропией).

Предлагаемая концепция позволяет ^[2] делить все опасности на 3 базовых класса:

1) природно-экологические, вызванные нарушением миграции вещества в природе, в том числе – по причине чрезвычайных происшествий естественного происхождения;

2) техногенно-производственные, связанные с нежелательными выбросами энергии либо вредных веществ, накопленных в созданных людьми технологических объектах;

3) антропогенно-социальные, обусловленные сокрытием и искажением информации, с целью выигрыша в естественном противоборстве людей и их сообществ.

Устойчивость, стабильность, живучесть. Уяснение сущности понятий данной триады позволит разобраться с механизмами, благодаря которым рассматриваемые здесь системы сохраняют свою жизнестойкость, несмотря на негативное воздействие только что рассмотренных опасностей, угроз и вызовов.

Под устойчивостью следует подразумевать их способность нормально функционировать в условиях эпизодического воздействия различных возмущающих факторов, за счет: а) включения обратных связей, приводящих к ослаблению возможных неблагоприятных эффектов, б) использования естественной податливости и сопротивляемости. Окончательная же реакция конкретного человека или сообщества на неблагоприятное внешнее воздействие зависит от того, ниже оно допустимого порога или выше. В первом случае, с ним справляются указанные выше компенсационные механизмы, тогда как в отсутствие этого могут иметь место разрушительные процессы.

Один из наиболее общих естественных механизмов сохранения стабильности связан с так называемым принципом Ле Шателье-Брауна, в соответствии с которым любое внешнее воздействие порождает ответную реакцию самоорганизации, направленную на ослабление его вредного эффекта. Если же классифицировать искусственные механизмы поддержания стабильности исследуемых здесь объектов, то можно выделить следующие 3 уровня: 1) внутриличностный, 2) межличностный, 3) внутригрупповой и 4) межгрупповой. При этом все они обычно основываются на поддержании положительного “мы-образа” в противовес отрицательному “они-образу”.

Отметим также и то, что нахождение рассматриваемых биосистем в устойчивом и стабильном состоянии проявляется в относительной неизменности во времени и пространстве их обобщенной структуры и интегральных показателей. Возможная же смена или утрата таких состояний, сопровождаемая структурной перестройкой, всегда происходит скачкообразно и часто сопровождается каким-либо ущербом.

Его причинение особенно ярко проявляется при потере живучести, под которой следует понимать способность отдельных людей и их сообществ сохранять рациональную структуру и продолжать функционирование в условиях целенаправленного противодействия, в том числе – с частичной утратой качественных параметров. Такая утрата может проявляться в кризисах, катастрофах и катаклизмах,. отличительными признаками которых являются следующие.

Кризис целесообразно рассматривать как явление, свидетельствующее о необходимости акклимации, акклиматизации или адаптации людей и их сообществ к заметно изменившимся внешним условиям. В отличие от кризиса, катастрофы сопровождаются довольно резким ухудшением интегральных показателей этих систем, вследствие коренной перестройкой их морфологии и структуры. Еще более радикальные изменения, приводящие к гибели большого числа людей и практическому разрушению прежних общественных отношений, наблюдаются при катаклизмах.

Несмотря на многообразие рассматриваемых здесь явлений и ухудшения соответствующих свойств, могут быть выделены довольно общие стратегии реагирования: организационно-деятельностная, – побуждаемая неудовлетворенностью положения и реализуемая изменением взаимодействия с окружающей средой; и когнитивно-аффективная, – мотивированная противоречиями между целями и результатами, и проявляющаяся в устранении ненужных связей внутри системы.

Изложенное подтверждает системность понятия “национальная безопасность”, зависящей от своевременности и качества а) удовлетворения потребностей, необходимых для длительного поддержания жизнестойкости нации, и б) парирования многочисленных угроз и вызовов ей путем уклонения или уничтожения соответствующих источников, либо решительной защитой от их пагубного воздействия.

 Изложенные выше представления позволяют обосновать еще две категории: объект (то, с чем необходимо иметь дело при обеспечении национальной безопасности) и предмет (основное содержание такой профессиональной деятельности), без которых невозможно точное и исчерпывающее определение самой “национальной безопасности”. Для повышения же наглядности их обоснования, воспользуемся рис. 3, на котором приведены наиболее существенные признаки не только предлагаемых автором определений этих трех категорий, но и принятые сейчас официально.

При определении предмета национальной безопасности автором была отмечена как его родовая принадлежность – объективные закономерности появления и снижения ущерба, так и межвидовые отличия – различные угрозы и вызовы, его обусловившие. При этом предполагалось, что задача научных работников – выявлять данные закономерности, а всех остальных – руководствоваться ими в повседневной деятельности.

В средней и нижней части рисунка приведены также соответственно два толкования термина “национальная безопасность” и два объекта, логично вытекающих из каждого ее определения. Слева – официальные (данные законом “О безопасности”^[3] и не противоречащие соответствующей Концепции, где они присутствуют “по умолчанию”); справа – более адекватные не только природе вещей, но и основополагающему ГОСТу, уже упомянутому вначале доклада.

Обратим внимание, что “национальная безопасность” определяется здесь способностью нации длительно сохранять такие свои состояния, при которых обеспечивается как а) удовлетворение потребностей, необходимых для ее самосохранения, самовоспроизводства и самосовершенствования, так и б) минимальный риск ущерба не только народам, образующим нацию сейчас и в будущем, но и базовым ценностям ее нынешнего и последующих поколений. При этом под риском подразумевается мера опасности, одновременно указывающая и на возможность причинения ущерба объекту национальной безопасности, и на величину этого ущерба.

Только что сделанные определения представляются автору обоснованными и конструктивными по следующими причинами: 1) в качестве родового признака здесь применяется не “состояние”, которое в нашем случае реально не достижимо, а способность, т.е. соответствующее свойство; 2) отличительным признаком служат “потребности”, удовлетворение которых необходимо для поддержания длительной жизнестойкости нации; 3) существенными же признаками являются ее “базовые ценности^[4]” и “ущерб”, обусловленный возможностью неудовлетворения наиболее важных потребностей нации вследствие объективно существующих опасностей, угроз и вызовов.

В сравнении с альтернативным определением национальной безопасности, очевидна несостоятельность ее официально принятой сейчас трактовки. Особенно отчетливо это показано в средней части рис.3, где в соответствующих определениях подчеркнуты и набраны жирным курсивом упомянутые выше признаки. Действительно, кто поверит, что национальная безопасность это – “состояние защищенности… прав и свобод личности, демократии общества и конституционного строя государства, а не – “способность нации к самосохранению, самовоспроизводству и самосовершенствованию не только сегодня, но и в будущем”?

Что касается объекта национальной безопасности, то речь идет не о какой-то абстрактной личности, пока несуществующем в России обществе и ее конституционном строе, а о системе “территория страны - ее народы - и уклад их жизни”. Она включает не только нацию, но и базовые ценности, необходимые для гарантированного поддержания ее жизнестойкости. В самом деле, если наши народы – собственно цель, то их территория – средство (источник), а уклад духовной и общественной жизни – эволюционно выбранный ими способ удовлетворения соответствующих потребностей.

Другие аргументы, поясняющие отказ от официально принятого объекта, состоят в следующем: а) принятые им “личность - общество - государство” не являются компонентами, в совокупности образующими качественно новое образование; б) хуже того, они постоянно конфликтуют между собой вследствие несовпадения собственных интересов. И напротив – компоненты предлагаемой здесь этногеоэтосистемы^[5] характеризуются легкостью идентификации, гармоничностью и своеобразностью.

Еще одним доводом, в пользу предложенных объекта, предмета и определения национальной безопасности России, служит их соответствие общепринятым требованиям к взаимосвязи и взаимодополнению этих базовых категорий[1]. Действительно, каждая из них содержит хотя бы по одному общему признаку: а) ценности, б) потребности, в) опасности и г) ущерб, а их совокупность указывает на источник первых, способ удовлетворения вторых, перечень третьих и требование к величине – четвертого.

В завершение данного раздела – о споре относительно того, какая безопасность приоритетнее: “национальная” или “государственная”? Чтобы разобраться с ответом, напомним о том, что нация создает государство для повышения своей жизнестойкости. Следовательно, она – всегда выше государства и вправе изменять его конституционный строй, если он не соответствует обозначенной выше цели.

Отсюда – выводы: а) в нынешней России необходимо не только различать национальную и государственную безопасность, но и проявлять крайнюю осмотрительность при попытках их отождествления, подмены и противопоставления; б) национальная (общенародная) безопасность всегда выше безопасности государственной, а не наоборот. Те, кто пытаются утверждать иначе, или искренне заблуждаются, или имеют какой-либо корыстный интерес, например, – заботятся не столько о жизнестойкости наших народов, сколько о благополучии правящих ими элит.

 В завершающей части доклада остановлюсь на методах, использование которых лучше всего удовлетворяет объекту и предмету рассматриваемой здесь отрасли теории и практики. Если говорить точнее, то речь ниже пойдет об обосновании основных научных методов исследования и совершенствования национальной безопасности, а также другого, применяемого ими инструментария.

Как показывает сравнительный анализ известных в настоящее время научных методов исследования[2], наиболее полно предъявленным требованиям удовлетворяет “системная инженерия”. Она базируется на основополагающих принципах общей теории систем и системной динамики, кибернетики и синергетики, а ее сущность связана с системным анализом и системным синтезом, широко используемыми при изучении и улучшении больших и сложных систем и представляющими собой две составных части единого процесса познания и преобразования объективной реальности.

Вот почему системный анализ конкретной этногеоэтосистемы может оказаться полезным с точки зрения его способности выделять и рассматривать ее отличительные свойства, делающие их частью конкретной совокупности признаков. Тогда как системный синтез, в свою очередь, – для выделения этой совокупности как взаимодействующих компонентов данного целостного образования. Не зря же, эти признаки и компоненты системного исследования сложных объектов иногда правомерно соотносить с понятиями “часть” и “целое”.

Таким образом, под системным анализом следует понимать одно из направлений системного подхода к изучению рассматриваемых здесь сложных объектов, предполагающее их мысленное расчленение как целого, с целью выявления и изучения его наиболее существенных компонентов и свойств. Системным же синтезом нужно считать второе направление системного подхода, концентрирующее внимание на органическом соединении различных частей исследуемой этногеоэтосистемы в единое образование, уже обладающее качественно новыми закономерностями и свойствами, включая – способность к саморазвитию путем усложнения и дифференциации.

Выбор основного метода совершенствования национальной безопасности следует осуществлять с учетом громадного числа объективно существующих и непрерывно действующих опасностей, угроз и вызовов нации, а также многообразия потребностей, ценностей, интересов людей и созданных ими институтов. Все это указывает на то, что для сохранения жизнестойкости нации, требуется не проведение каких-то разовых мероприятий, а длительная, планомерная и целенаправленная работа. Вот почему, основным методом совершенствования национальной безопасности целесообразно выбрать программно-целевое планирование и управление.

Внедрение программно-целевого подхода в практику обеспечения и совершенствования национальной безопасности может быть разделено, по меньшей мере, на таких два взаимосвязанных и крупных этапа:

а) стратегическое планирование, осуществляемое в целях как определения вектора желаемых интегральных характеристик этногеоэтосистемы и области их приемлемых значений, так и для разработки совокупности соответствующих целевых программ, в принципе обеспечивающих достижение этой области;

Структура целевой программы должна включать введение; состав параметров, показателей и критериев, используемых для оценки уровня национальной безопасности; требования к их желаемым значениям; основные принципы и мероприятия обеспечения, контроля и поддержания заданных показателей; порядок введения в действие, завершения и корректировки программы. Предназначением же системы оперативного управления процессом обеспечения национальной безопасности служит создании условий, максимально способствующих выполнению всех целевых программ.

Что же касается возможной дискуссии или полемики, то снизить их остроту помогло бы следование Ф. Бэкону: “Споры неуместны там, где мы расходимся в началах, в самих понятиях и, даже в формах доказательства, которые благоразумнее было бы посредством определений привести в порядок”. А разве не об этом же – следующие слова великого Аристотеля: “Начала необходимо принять, прочее следует доказать”?

1.Анисимов О.С. Основы методологии. М.: Изд-во АМА. 1994, 302 с.

2.Белов П.Г. Методологические аспекты национальной безопасности России. М.: ФЦНТП “Безопасность”. 2002, 300 с.

3.Белов П.Г. Теоретические основы системной инженерии безопасности. М.: ГНТП “Безопасность”. 1996, 424 с.

4.Общая теория национальной безопасности. Учебник. Под общей редакцией А.А. Прохожева. М.: РАГС,. 324 с.