Сергей Анчуков,
кандидат военных наук,
e-mail: - asw-949@mail.ru
О профанации высшего образования в России
В последнее время много споров идет о реформе образования.
Разрабатываются концепции, принимаются решения на самом высшем уровне, выступают чиновники, в комитетах и комиссиях звучат “за и против”. И, если сейчас “наблюдается некоторое затишье”, то это не значит, что нас не ожидает очередной всплеск безумных чиновничьих инициатив в будущем, и нужно “сидеть сложа руки”.
Около 10 лет (не считая 10 лет общего школьного образования) из 35 лет сознательной и трудовой деятельности “сидел за партой” в учебных заведениях, которые отличались различной интенсивностью, формами организации учебного процесса и специализацией. Стоит отметить, что ни одной копейки ни я, ни мои родители за это прямо не платили. Правда, 32 года “беспорочно служил Отечеству там, куда пошлют”, и не жалею об этом.
Примерно то же могли бы сказать о себе практически все мои одноклассники и сокурсники по средней школе, по военному училищу и академии. Не сомневаюсь, что, положа руку на сердце, с этим согласен наш президент В. Путин.
О чем идет речь, представляю и, думаю, что вполне доступно и без наукообразия могу изложить некоторые проблемы образования в России.
Приведу в этом смысле весьма показательные, на мой взгляд, факты.
Примеры из прошлого
В 1964 году закончил восемь классов самой обычной средней школы в рабочем поселке под Петрозаводском. Из 35 моих одноклассников в последующем закончили вузы, в том числе в Москве, - 23 человека. Из 103 выпускников нашей курсантской роты Ленинградского высшего общевойскового училища в последующем в разных академиях довелось учиться 54 моим товарищам. Заявляю ответственно: о взятках и прочих видах мзды ни при поступлении, ни в ходе учебы нигде и речи быть не могло.
Образование в советские времена было действительно всеобщим, бесплатным и доступным для всех, кто хотел учиться. Оно было “непрерывным и целенаправленным”. Его содержание и организация отвечали потребностям государства в специалистах, и удовлетворяли самые высокие требования, не только в СССР. Для многих из нас открывались широкие возможности для повышения профессиональной квалификации, постоянного повышения уровня знаний и приобретения практических навыков, необходимых в созидательной трудовой деятельности.
Приведу несколько примеров из личного опыта.
В начале 90-х в плане обмена делегациями наше Московское высшее общевойсковое училище посетило несколько делегаций, которые включали курсантов, преподавателей и организаторов военного образования стран НАТО. В 1992 году после недели ознакомления с учебным процессом училища, в порыве откровения начальник управления ВУЗов МО Италии бригадный генерал, заявил буквально следующее: “вы русские – еще не понимаете того, что делаете, уничтожая самую совершенную систему образования, которая только существует в мире”. (Накануне его познакомили с “перспективами реформирования” высшего образования в России).
Ездили по обмену в страны НАТО и наши курсанты. Не подкачали.
В 1993 году и мои ученики после окончания 2-ого курса поехали во Францию, где оказались и умственно и физически вполне “конкурентоспособны” в сравнении с курсантами 4 курса специального (разведывательного) факультета военного колледжа. По их словам, “французские студенты” явно не соответствовали нашим нормам подготовки”.
Бывали и курьезные ситуации.
Курсанты из Вест-Пойнта (США) пожелали постичь прелести общежития в казарме с нашими курсантами. При первом (и последнем посещении) расположения курсантской роты были весьма удивлены, когда дневальный вместо пульта ДУ для переключения
TV каналов применил лыжную палку, а на вопрос “сколько программ имеет телевизор?” ответил по-английски: “сорок восемь”, при этом повертел пальцем у виска.
Такого рода симбиоз средств и способов выражения чувств вызвал оживление в делегации, а когда выяснилось, что программ всего две, то не понявшие русского юмора американские кадеты обиделись. Начальство по обоюдному согласию “казарменный эксперимент” прекратило. Кадетов поселили в гостинице с “приличным ящиком” и отдельным столом. Однако рядовое занятие по огневой подготовке, в котором пригласили участвовать американцев, произвело на них “неизгладимое впечатление – ничего подобного за три года обучения (в Вест-Пойнте) они еще не видели”.
Не могу сказать, что наши выпускники полностью соответствовали “требованиям госзаказа”, но знаю по собственному опыту, что после 3-4 месяцев службы в войсках, это были уже профессионалы и специалисты своего дела с прекрасной перспективой роста и поступления в академию для продолжения военного и общего образования.
О профессионализме в военной сфере вопрос особый, поскольку война явление не рядовое, а военная служба и учения в мирное время это только бледная пародия на то, что под войной понимается. Лозунг “учить тому, что необходимо на войне” ни в войсках, ни в училищах реализовать в полной мере практически невозможно, поскольку все занятия боевой подготовки только имитация боевой деятельности. Истинные качества офицера могут проявиться в обстановке, максимально приближенной к боевой. Например, в прошлом это Афганистан, войска групп войск за рубежом, в настоящем - Чечня, служба в горячих точках, на флоте, в отдаленных гарнизонах. С величайшим уважением вспоминаю лейтенантов и капитанов 21-25 лет от роду. На их руках в буквальном смысле были их подчиненные, и даже коровы, свиньи, теплицы и пр. Для них не пустой звук были слова “забота о быте и жизни солдата”.
Однако формирование офицера в качестве военного профессионала может быть закончено только на войне. Офицер без боевого опыта это более или менее ценный, теоретически подготовленный для мирного времени военный администратор, и его доподготовка, “в случае чего”, будет стоить гораздо больше в части боевых потерь, чем организация его обучения “в обстановке приближенной к боевой”. Сегодня об этом как-то забыли. В отсутствии керосина обучение идет “на пальцах”, и отношение к формированию корпуса военных профессионалов – защитников Отечества, оно имеет несколько отдаленное.
Немного об организации учебного процесса
При четырехлетнем сроке обучения в общевойсковом училище, программой предусматривалось освоение предметов общеобразовательного курса высшей школы и получение среднего военного образования по общевойсковому профилю. Вполне понятно, что с точки зрения педагогической науки полноценного высшего гражданского образования курсанты получить не могли, но выпускались из училища вполне “образованными кадрами”. Обучение офицера в военной академии (в течение 3-5 лет) в известной мере восполняло этот “пробел в систематическом
образовании”. Фактически к 30-32 года каждый офицер ВС был приобщен к национальной культуре и действительно имел высшее образование, которое формировалось в системе командирской подготовки, на курсах, в том числе академических, в университетах марксистско-ленинской подготовки (были в то время при каждом гарнизонном доме офицеров). Не было особого труда убедить командование в необходимости учиться заочно, даже в гражданском ВУЗе. Существовало правило: “не можешь – научим, не хочешь – заставим”, и оно выполнялось неукоснительно для всех категорий офицеров. Люди “росли над собой”.
По уровню подготовки и личной адаптации к военной службы кадровые офицеры весьма существенно отличались от “двухгодичников-студентов”, казалось бы, имевших нормальное высшее образование. В отсутствии понимания смысла военной службы, последние в некотором смысле были на две головы ниже своих кадровых собратьев и были инородным телом в войсках.
Примерно четверть кадровых офицеров имела базовое среднее образование - суворовские (нахимовское) училища, в которых был традиционно высок уровень обучения. Здесь следует все же отметить, что в целом начальная подготовка курсантов первого курса была значительно ниже, чем подготовка общей массы студентов первого курса гражданских вузов.
Для этого есть свои причины. В большинстве своем для наиболее подготовленных выпускников средних школ военные училища были “запасным вариантом”, а поступавшие по призванию или по семейной традиции, не всегда соответствовали требованиям высшей школы в части подготовки к учебе в вузе. И не мудрено, поскольку семьи офицеров живут не в столицах и дети учатся не в продвинутых гимназиях, но именно они через СВУ или по рекомендации поступают в училища, в то время как представители “золотой молодежи”, как правило, таким пережитком прошлого как патриотизм не страдают.
Собственно на выпускниках военных училищ командного профиля держались виды и сами вооруженные силы в прошлом. В значительной степени самоотверженной службой кадровых офицеров живут и не развалились войска в настоящее время.
Чем достигалось приличное качество образования при насыщенной различными предметами программе, при сравнительно небольшом сроке обучения в училище в условиях, когда значительная часть времени использовалась на выполнение необходимых работ по самообеспечению быта и несение службы в караулах?
К примеру, программой второго курса ВОКУ предусматривалось в год около 1400 часов плановых занятий и не менее 600 часов обязательной самоподготовки под контролем преподавателей, а жизнь в казарме и несение службы давали бесценный опыт и практику командования подразделениями в повседневной жизни.
Все кто знаком с гражданской системой высшего образования не будут отрицать, что ничего похожего в гражданских вузах достичь было невозможно. Именно поэтому, при сокращении в два раза учебного времени, военное училище давало вполне основательные знания, умения и навыки по двум, часто мало связанным гражданской и военной специальностям. Но главное все же состояло в том, что в ходе учебы курсантам прививался армейский дух и чувство войскового товарищества, без которых просто немыслима успешная служба офицера в войсках. В этом существенное отличие военной и гражданской системы образования, которые, по мнению реформаторов, должны быть “ и приведены в соответствие с рыночными условиями”.
Мнение, что советский (а теперь и российский) офицер “необразованный мужлан” - миф. Этот образ был создан в свое время для дискредитации Армии и поддержан современными либерал-реформаторами, которые поняли собственную несостоятельность и относительно невысокое умение применить “большие теоретические знания” именно при решении практических задач.
В связи с “засильем генералов и полковников” в разного рода структурах не удивляет. Примеры, я думаю, будут неуместны. Но очевидно, что преобладающим в деятельности современной элиты является пустая болтовня, мифотворчество и откровенно людоедскпая идеология - “умри ты сегодня, чтобы я дожил до завтра”. Ни сколько не преувеличиваю, если судить по содержанию бесед А. Минкина с выпускниками Высшей школы экономики в статье под названием “Молодые людоеды” (МК за ноябрь прошлого года). Бывали и в нашей среде негодяи. Но очевидно то, что в своем большинстве офицеры не стали снобами, в своей массе не перенимают повадки жуликов, маскирующих свое происхождение внешне аристократическим (как бы благопристойным) поведением и цивилизованными манерами современных людоедов, воспитанников современных гражданских ВУЗов.
Единственное чего сегодня лишен офицер это хорошего чувства корпоративной офицерской чести, локтя товарища и… керосина. Истинные снобы из псевдо элиты (вчерашние двоечники в том числе) это понимают. И для того чтобы свалить остатки профессионализма в стране, ими создан миф о необходимости реформирования системы военного и гражданского образования. Цель видна невооруженным глазом - приспособление образовательной системы России к их рыночным понятиям и базарной идеологии. Это в то время как все достижения прошлого благополучно забыты, а действительно нужные изменения давно заболтаны демагогическими заявлениями о “всеобщем, доступном и бесплатном образовании”. Между тем впервые за последние 60 лет в ряды Вооруженных сил призваны полностью неграмотные граждане, а через 10-15 лет нужно будет думать о возобновлении “ликбеза” в стране.
Примеры из настоящего
В качестве контраргументов на все многочисленные выступления министра высшего и специального образования, доктора математических наук Филиппова о доступности и качестве образования приведу несколько примеров.
В этом 2001 году моя младшая дочь закончила одну их московских школ, имея две четверки в аттестате, после трехмесячных подготовительных курсов, сдала экзамены в государственный ВУЗ на отлично, как мне кажется, без взяток и при конкурсе восемь человек на место была принята на вечернее, платное отделение. Из 100 поступивших, только два десятка были приняты на дневное отделение. За три месяца подготовки к экзаменам было уплачено 5 тыс. рублей, стоимость обучения в течение одного семестра составляет – 12 тысяч рублей. Естественно, что таких “деньжищ” родители не имеют, и новоявленная студентка пошла работать “секретарем на телефоне” за 2 тысячи рублей (это гораздо больше, чем денежное содержание лейтенанта с высшим образованием в войсках). Понятно, что на работе никто не собирается учитывать статус студентки - “это ее проблемы!” Никаких сокращенных рабочих дней, дополнительных отпусков и выходных дней тоже не предвидится.
Учебный процесс в ВУЗе построен следующим образом: три дня в неделю с 18.30 до 21.00 в обычные дни и с 9.00 до 14.00 в субботу плановые занятия. Итого бюджет учебного времени в неделю – 13,5 часов в неделю. Всего за год – думаю не более 500 учебных часов. Представляется, что главная форма обучения - самостоятельные занятия студента. При этом как-то забыли, что эта студентка в 18 лет еще и работает как лошадь (уезжает на другой конец Москвы в 7.30 и возвращается в 22.00). О какой “самоподготовке” при такой “потогонной системе” здесь может идти речь?
Каким образом при таком режиме готовиться к семинарам, сдавать экзамены за семестр и за год?
Филиппов, наверное, возразит: “на ее выборе свет клином не сошелся, есть и другие варианты”. Например, поступление в ПТУ. И в самом деле, никаких вариантов нет, если поступление в МГУ стоит для части студентов 10-12 тысяч долларов, каждый зачет - не менее сотни, экзамен - до двухсот баксов, а весь курс обучения обойдется чадолюбивым родителям в сумму от 40 до 60 тысяч долларов. С разными вариациями в величине оплаты и степени вовлеченности в коммерцию преподавателей, студентов и родителей процесс примерно так же характеризуется и в прочих государственных вузах. Впрочем, есть и другие “варианты” - остаться совсем необразованной. Как вы понимаете, об этом даже думать не хочется, хотя бы из соображений здоровой амбициозности, нас родителей.
Пройдите по центру Москвы в полдень и заметите множество “коробейников”. Это подрабатывают студенты, вместо присутствия на лекциях, пытаются впарить прохожим лежалый товар. Дело даже не в этом. Позволю себе задать вопрос: как выглядит с точки зрения профессуры такого рода совместительство серьезную учебу в ВУЗе с деятельностью такого рода?
Ответить трудно. Но можно - “инвестиции в образование” текут не только на оплату счетов “за жизнь и быт”, но и, простите, в частные карманы “педагогов на содержании государства”. Мздоимство процветает, реформы идут и прикрываются декларациями о, якобы, бесплатном обучении и рассуждениями нетерпимой бедности профессоров.
Как же используются инвестиции государства и средства в счет оплаты учебы студентов вечерников? Не секрет, что содержание профессорско-преподавательского состава МГУ и обучение одного студента обходится государству (т. е. Народу в расчете на одного выпускника) в 200 тыс. долларов. Но по заявлению ректора этого “престижного вуза” едва ли не четверть выпускников уже в ходе учебы имеют виды на работу за границей, еще четверть ожидают приглашений за рубеж. Только четверть “может быть найдет применение по профилю подготовки” в России, а четверть - никогда не будет работать по специальности.
Таким образом, вполне логичен вопрос: для кого и для чего готовятся высококлассные специалисты в МГУ, который все же считается государственным вузом и находится на содержании у народа?
Действительно, МГУ вуз особый, и работу по специальности в опущенной РФ для его выпускников найти трудно. Еще смешнее выглядит странный образовательный альтруизм народа, мозги которого “давно утекли на Запад”.
Как говорится, еще не вечер...
И это “забота государства об образовании” русского и прочих народов?
Впрочем, очевидно, что эта забота специфического свойства, в расчете выучить недорослей богатых семейств в престижном российском вузе за народные деньги и отправить за границу на прибыльную работу. Всем хорошо, госинвестиции текут в частные карманы рекой, недоросли имеют перспективы трудоустройства за бугром, а чадолюбивые родители, в перспективе, - будут иметь право на воссоединение с осевшими в США детками.
Только российское государство осталось ни причем.
В частных вузах другие беды: сертефикация – результат порочных связей чиновников и организаторов альтернативного образования, высосанные из пальца учебные программы, отсутствие каких-либо основ и традиции, шарлатаны-наставники. И это не преувеличение.
Министр образования может демагогически задать вопрос: а как же учились наши отцы и деды? Вы, что - трудностей испугались?
Мы знаем, как учились и служили (работали) наши отцы и деды, и сами в этом смысле с усами - “не лаптем щи хлебали”. Знаем, какие законы были, и считали справедливым отдать долги за обучение работой и беспорочной службой Отечеству, куда пошлют.
Но где сегодня так обожаемые демократами права личности, наконец, часто упоминаемые национальные интересы великой державы, которая рискует остаться без специалистов, один на один с потерянным поколением?
Не лучше положение и в “военных институтах”, которые по существу превратилась в систему получения бесплатного образования за счет военного бюджета и отстоя, для тех, кто служить Родине на дальних рубежах даже не помышляет. До трети курсантов подают рапорта об увольнении из ВС сразу после сдачи экзаменов, еще треть по прибытии в войска. В среднем из 24 тысяч лейтенантов выпускников одного года продолжает службу около 40%.
Не спрашиваю про честь, совесть и обязанности, - об “этом просто неприлично упоминать”. Никаких морально-этических норм в части служения отечеству уже не существует.
Будем объективны. Если в госвузах еще как-то соблюдаются педагогические приличия, то в системе частного образования их явно не просматривается, зато вполне четко видна общая тенденция к профанации не только высшего образования, но и идеи народного образования в целом.
И если доктор математических наук Филиппов забыл, как учились его сверстники и, наверное, он сам, то все же как министр “рассчитывает” (и убеждает в этом Президента) “получить в будущем квалифицированных специалистов в необходимом для народного хозяйства количестве при новой системе образования”. Может быть, в своих сомнениях мы ошибаемся?
Чисто арифметические расчеты показывают, что бюджет учебного времени на вечернем отделении московского ВУЗа за пять лет не превышает 2,5 тысяч часов (соответствует учебному времени по программе одного курса высшего военного училища), а законы и вовсе не обязывают после окончания ВУЗа работать на благо общества. Поэтому получение качественного образования сегодня и нужных народному хозяйству специалистов – это блеф.
Позвольте поинтересоваться: о каком качестве “подготовки специалистов необходимых для социально-экономического развития России специальностей” идет речь? О мифологизированном – американском, где по признанию самих обитателей США 40% населения это “безграмотные люди”, а 10% - с трудом могут расписаться? Или все же речь идет о возвращении к принятой в прошлом и вполне соответствующей требованиям советской образовательной системе?
Не сомневаюсь, что лично для меня у реформаторов найдется еще один аргумент - “не можете - не учите”. Это к вопросу о “бесплатном образовании” в рыночных отношениях. Конечно, с моих доходов, а таких как я в России - 90%, у Филиппова - образования не получить. Но интересно то, что за счет моей дочери (пусть даже частично) будут обучаться на дневном отделении и получать стипендию дети чиновников, приближенных к власти и “педагогической элите”. Куда они смотрят, не секрет.
Это я не к тому, что следует всех учить в высшей школе за народный счет, а к тому, что новых “ломоносовых” в России завтра просто не будет.
Обидно, господа-товарищи!
Вопросы к реформаторам
Поэтому министру образования на пару с Катанандовым (член президентского совета) следовало бы серьезно подумать, прежде чем выдвигать нововведения в образовании. Впрочем, и они вместе с нашими детками оказались заложниками кардинальных экономических реформ. Средств на нормальное и бесплатное образование граждан в интересах государства просто нет. В самом деле, откуда они возьмутся, если только 6% ВВП формируется за счет вновь произведенного в сфере материального производства, а остальные 94% - результат финансовых спекуляций и ренты от произведенного в далеком советском прошлом.
Таким образом, Филиппов не отменит “законы рынка” в своем ведомстве, где, как мы видим, уже с полным правом обосновались базарные отношения, прикрытые рассуждениями о заботе?
Но где все же Филиппов возьмет “ломоносовых”?
В пределах кольцевой дороги, среди “новых русских”, если сегодня только им и доступно нормальное образование? Сомнительно. В Архангельской глубинке? Невозможно, будущему гению сегодня в МГУ не добраться по причине безденежья и базара на транспорте, учиненного печально известными реформаторами “из семьи”. Что с того, что будущий гений на отлично сдаст единый экзамен и получит сертификат-бумажку на поступление в МГУ, если существует алчная профессура и ее детки?
Не пора ли установить квоту для поступления в ВУЗы одаренным детям рабочих и крестьян, под неусыпным контролем ее соблюдения обер-прокурора с чрезвычайными полномочиями?
Но, похоже, что смысл реформ в наращивании количества недорослей, которые до зрелого возраста будут сидеть в школе за партой, и в лучшем заболеют случае сибореей (ленью, взращенной затянувшимся детством), в худшем - неврастенией с синдромом “обломова”. Посудите сами, какой "толк" будет от сидящих за школьной партой до 20 лет? А то и вовсе выйдут на пенсию юниорами, не познав прелестей жизни, устроенной их папашами для народа где-нибудь в Приморье.
Что касается военного образования, то тут неореформаторы тоже успели “наломать немало дров”. Теперь есть военные “институты и университеты”. Все демилитаризовано по мировым стандартам. Уничтожены десятки вузов, созданная за десятилетия учебная база и коллективы преподавателей. Программы, вопреки требованиям ВС, радикально гуманизированы. Для приближения процесса обучения к боевой действительности возможностей практически не осталось. Будущих кадровых офицеров, опору государства превратили в вольнослушателей, студентов: “ни нам офицер-профессионал, ни вам Народ и Россия в случае чего - защитник”.
Нужны нам такие военные профессионалы через 10-12 лет?
***
Вместе с зачеткой дочь-студентка притащила из ВУЗа два пуда учебников.
Почитал для интереса.
Общее впечатление и оценки – среднее между "от ничего не имеющего общего с наукой – мракобесия", до полного "либеральньного маразма", основанного на махровом антисоветизме.
Особенно поразил учебник “Философии”, как видно призванный служить по определению базой премудрости для изучения всех прочих дисциплин. Изложено все от Бекона с Макиавелли до воззрений “современных мыслителей” типа сеентологов. Но во всей этой пене как-то не обнаруживается ничего похожего на изложение диалектики в ее современном виде, и в качестве инструмента постижения действительности и приобретения знаний. Ни одного слова о всеобщих принципах, законах, закономерностях и категориях, которые только и позволяют познать и адекватно описать объективную реальность.
Слава Богу, ввели только политологию с геополитикой и ввергли студентов в окультизм и астрологию с магией.
От прочтения даже ста пудов таких “пособий” толку мало.
Действительно нужна ревизия программ обучения и содержания учебников. И не только в ВУЗах, но и в общеобразовательной школе.
К слову сказать, не все так плохо. Моей дочери пришлось два года учиться в средней школе Г. Петрозаводска. Мы опасались за ее знания и, как оказалось, напрасно - 9-11 класс в Москве она училась более чем хорошо.
Расспрашивал дочь, о чем шла речь на лекциях в ВУЗе по истории государства российского (она трудилась над рефератом о происхождении славян), каково ее впечатление о семинарах на курсе. Ничего вразумительного не услышал. “Реферат без прочтения полетел в мусорную корзину,
как не соответствующий видению проблемы профессором”. Но я понял, что за 2 тысячи рублей в месяц “три балла, может быть без взяток” ей поставят. На большее, при такой постановке учебного процесса и образования в России, рассчитывать не приходится.
Но будет ли толк от таких специалистах, отчасти людоедах, через 10-12 лет?
Если “будем жить как в Америке”, то, наверное, - да. Среди безграмотных и такие специалисты будут “достойно и конкурентоспособно выглядеть” не только в России.
А если все же обитаем в России, где только и можно выжить умом, честью и совестью?
Через 10-12 лет действительно не будет ни только гражданских специалистов, но и военных профессионалов, которые способны родину защищать.
Помните, что сказал один из офицеров АПК “Курск” незадолго до гибели: “Кто, если не мы будет Родину защищать?”
Этот офицер был воспитан советской системой военного образования и полностью соответствовал “национальным интересам России”, как защитник Отечества до конца выполнил свой воинский и гражданский долг.
Может быть, я что-нибудь преувеличил?
Сайт создан в системе
uCoz