Ухудшение экономического положения России, провалы во внешней и внутренней политике заставляют всерьёз задуматься о сущности демократической власти, её способности решать возникающие задачи, отстаивать политические и экономические интересы страны, в том числе, на международном уровне.
     Один из возможных вариантов решения экономической проблемы, возникшей в связи с провалом либерально- демократических реформ, как считают одни экономисты, - восстановление государственного управления экономикой; другие же настаивают на продолжении реформ, подчёркивая, что никаких реформ до настоящего времени, по сути, не проводилось.
     Правы, скорее всего, и те, и другие - необходимо восстановить управление экономикой и продолжать осуществление реформ. Но не при такой организации власти. Дело не в том, кто управляет экономикой, а в том, насколько эффективно это делается. Проблема даже не в восстановлении экономики, а в восстановлении утраченных функций государства. Экономика восстановится сама, если ей не будут мешать власть и организованная преступность.
     Современное российское государство не только не может ничем управлять (любая попытка действия приводит к позорному провалу, и 1-я Чеченская война - наглядное этому подтверждение[*] ),но и не способно выполнять элементарные государственные функции в экономике, социальной сфере, внутренней и внешней политике.
     Неисполнение государством основных его обязанностей подтверждается современными исследователями, которые заявляют, что негативные процессы в экономике являются «закономерным итогом крайне низкого уровня реализации институтами государства его важнейшей экономической функции - спецификации и защиты, легальных прав собственности и их изменений в результате осуществления легальных контрактов».
     Рыночные отношения формируются при наличии эффективной государственной защиты собственности, и, следовательно, производственного капитала, социальных и производственных отношений, труда и результатов труда, а также основанной на этой защите политической и экономической стабильности. При отсутствии или неэффективности защиты национального капитала, осуществляемой государством в реальном производстве, финансовой системе и обществе, построение рыночных отношений в России невозможно. Невозможно и экономическое развитие страны.
     Производительность труда, характеризующая уровень развития государства и эффективность его экономики, определяется не столько формой собственности, сколько качеством управления и мотивацией труда. За время реформ производительность труда в России упала более чем в два раза, наглядно продемонстрировав нежизнеспособность созданной системы не только по отношению к капитализму, но даже к социалистическому «застою». Страна с такой экономикой не может не брать кредитов, но и брать их она тоже не может — чем больше «помощь», тем больше разрушений. Она обречена в любом случае.
     Впрочем, как уже отмечалось, производительность зависит не только от мотивации труда, в которой сегодня нет недостатка. Сегодняшнее состояние экономики связано с резким снижением качества управления, в том числе и на государственном уровне, лавинообразным усилением приоритетов, целей и задач управления, связанных не с общественным или национальным, а личным выживанием.
     Не будет ошибкой оценка основной действующей силы в системе российской власти, по меньшей мере до 2000 года, как криминально - олигархической,[*]), использующей демократические институты для обеспечения своей легитимности, то есть власти абсолютного меньшинства, власти, неконституционной по самой сути. Обвинение достаточно серьёзное (поскольку такой режим блокирует любые мирные демократические преобразования и открывает дорогу к узурпации власти), чтобы можно было обойтись без доказательств.
     В той или иной степени носителями капиталистических отношений внутри «развитого социализма» являлись партийно- коррумпированные и криминально-теневые структуры. «Значительная часть экономики страны (СССР - Н.О.) функционировала в теневом, в том числе криминальном, режиме»,[33] - пишет А. Долгова, И эта деятельность, как и всё происходящее в государстве, имела опору во власти. Перестройка и приватизация «по Чубайсо-Ельцинскому»[*] варианту только усилили позиции партийной бюрократии, поскольку «приватизировались» не убыточные, как принято во всём капиталистическом мире, а самые прибыльные предприятия. Кажущаяся легальность приватизации создала откровенно криминальному капиталу видимость законности.
     Этот криминальный собственник был заинтересован и имел реальную возможность контролировать власть в стране. Нужно ли удивляться беззаконию, которое творится сейчас в России. Другого просто не могло быть. Криминальный собственник сформировал идеальные для СЕБЯ условия, опираясь при этом на поддержку стран капиталистической демократии.
     Надежды народа на Президента, как гаранта Закона и Конституции, оказались несостоятельными. Партии, которые в идеале также должны были защитить закон, в том числе - коммунистическая, быстро приспособились к «новому порядку» перераспределения бюджета государства. А государственная кормушка, как была, так и осталась, главным посткоммунистическим идеалом.
     Единственный безотказно функционирующий рынок в России - тот, на котором продаются депутаты: оптом и в розницу, поодиночке и целыми стаями. Из либерально-демократически- перестроечной затеи, возможно, что-то и получилось бы, будь крупнейшие парламентские партии более зависимыми от российского производителя и избирателя, а национальный производственный капитал более конкурентоспособным.
     Власть в России вследствие полной бесконтрольности со стороны народа или господствующего класса оказалась под влиянием структур, имеющих возможность оплачивать ГОСУДАРСТВЕННУЮ защиту своих интересов при том, что большая часть этих структур имеет явный антидемократический, антигосударственный, антинациональный и криминальный характер (по происхождению средств, используемых на подкуп власти).
     Первые среди равных - теневые и криминальные капиталы, бесспорно имеющие реальную возможность оплачивать не только поддержку депутатов, принятие или блокирование решений, но и своё прямое вхождение во власть.
     Ещё один вид покупателя услуг «народных представителей» - олигархический капитал. Своё гипертрофированное развитие и влияние он получил за счёт использования и присвоения средств государства и народа. Нет других источников в стране для его формирования. Именно здесь миллионеры «назначались» государственными бюрократами. Без подкупа и содействия власти такой капитал сформироваться и функционировать не мог. Его влияние на власть осуществляется не только через финансы. Подкуп высших должностных лиц государства, «прослушка» и шантаж, средства массовой информации - весь спектр законных и криминальных методик, ограниченный только интеллектуальными возможностями «олигархов». Отличие в происхождении этого капитала от криминального - весьма условно.
     Третьим в списке идёт капитал, связанный с эксплуатацией природных ресурсов, и так называемые естественные монополии - капитал, созданный до перестройки за счёт народа[*] , но «приватизированный» впоследствии узкой группой наиболее коррумпированных лиц. Он оказывает такое деформирующее влияние на рынок и структуры власти, что соперничать с ним могут только две представленные ранее разновидности, вместе взятые.
     И, наконец, капитал государственный, составляющий монополистический конгломерат с властью исполнительной, законодательной и судебной, занимает ключевые позиции в наиболее эффективных и значимых отраслях экономики. Он также контролирует значительную часть СМИ, т.е. полностью определяет результаты, как псевдодемократических выборов, так и экономического «развития» страны.
     Так, в финансовой сфере - Центральный банк[*] и контро- лируемые им госбанки, в том числе Сбербанк, составляют государственную монополию, которая практически ликвидировала коммерческие финансовые учреждения, а поскольку в западном понимании капитализм - это финансовая власть, аккумулированная банками, то ликвидировала и зачатки капитализма. Зюганов - это «бумажный тигр», сотворённый для того, чтобы пугать простаков.
     Банковские кризисы 1995 и 1998 годов были спровоцированы государством и президентскими структурами. Причём и в том, и в другом случае виновниками выставлены «спекулятивные» коммерческие банки, те самые «капиталистические акулы», капиталы которых за время перестройки, в связи с производимой ЦБ эмиссией и сопутствующей ей инфляцией, уменьшились более чем в 200 раз.
     Те самые банки-«жулики», которые не могут заставить государственные судебную и исполнительную системы - этих легальных вымогателей - принудить заёмщиков возвратить взятые ими в банках кредиты, многие из которых брались под госзаказы и гособязательства, которые государство сочло возможным не оплачивать и не исполнять (оно же - не юридическое лицо, а значит и лицо без ответственности).
     В упрёк коммерческим банкам ставится и их «нежелание» кредитовать реальный сектор экономики. Те, кто кредитовали, вымерли как мамонты, и не без помощи государства. Высокие риски (до 95%), преступность, убыточная, по сравнению со среднемировыми параметрами, экономика, неработающие судебная и исполнительная системы, произвол коррумпированных чиновников, чрезмерная регулирующая и управляющая, но при этом абсолютно безответственная роль ЦБ, настолько сузили рынок законного приложения капиталов, что удивительно, как эти банки вообще существуют.
     Смысл этой «государственной» политики - вовсе не экономическое развитие страны, а окончательное и полное уничтожение независимой от бюрократа экономики. На это направлены все усилия государственно-бюрократической системы, прикрываемые лицемерными лозунгами о законе, порядке, эффективности и т.д. и т.п.
     Ho ведь не интересы народа, не общечеловеческие ценности, не закон и вовсе не порядок были истинной целью перестройкой. Освобождение от формального контроля и идеологии, при сохранении власти бюрократии, было её движущей и направляющей силой. Борьба с криминальной партноменклатурой завершилась её полной и окончательной победой. Сохранив и даже многократно ухудшив коммунистическую систему управления государством, «демократы» добавили к ней бесконтрольное перераспределение изъятого в виде налогов и прямого воровства прибавочного продукта среди узкой группы властных бюрократов и организованных ими (в основном неформально) коммерческих структур.
     Учитывая, что «рынок взяток в стране по самым скромным подсчётам равен $ 40 млрд.[34] , и это почти в два раза больше чем бюджет страны, можно сделать вывод: параллельное теневое государство не менее чем в два раза экономически превосходит государство легальное. Именно в параллельной экономике находится значительная часть денег, определяющих политику России. Оттуда перекупается официальная власть, перераспре- деляются конституционные права и свободы, объявляются, контролируются и заканчиваются войны.
     Добавим, что термин «параллельное государство» не совсем точен. Значительная часть чиновников, работающих на «параллельную экономику», получает немалую заработную плату в легальном государстве и использует для незаконной защиты «параллельных» интересов легальные государственные, в том числе, силовые структуры, суд и прокуратуру, высшие законодательные и исполнительные органы власти страны, т.е. использует государ- ственные структуры власти и деньги налогоплательщика для собственных нужд.
     На содержание и обеспечение потребностей лиц с таким «двойным гражданством» расходуется (проще говоря, воруется) почти половина госбюджета. Следовательно, эффективность легального государства составляет не более 25% от экономической эффективности государства параллельно-теневого. О том, кто выиграет экономическое соревнование этих двух «систем», и чьи интересы представляет государственная власть, говорить не будем - всё ясно без слов.
     Никакие западные кредиты не ликвидируют этот дисбаланс. Более того, они его усилят, так как практически все получаемые деньги кредитуют теневую экономику, оставляя легальной экономике обязанности по обслуживанию кредита, делая ещё более убыточной любую законную предпринимательскую деятельность. Теневые структуры, связанные с властью, кредитуются либо непосредственно государством, либо под гарантии государства.
     «Как следует из документов, оказавшихся в распоряжении «МК», практически все деньги, которые тратились на предвыборную кампанию Президента[*] и раскрутку «Нашего дома - России» на парламентских выборах, брались из госбюджета!».[35] И не только из бюджета. Газпром столько вложил во власть и СМИ, что на газ не осталось. И не только «естественные монополии» оплачивали «демократическую» систему, но и Центральный банк России. Для этого нужны были ему оффшорные «дочки» и «внучки». Речь идёт о миллиардах долларов. При этом Центральная Избирательная Комиссия лицемерно подсчитывает, кто из претендентов и сколько лишних тысяч рублей потратил на саморекламу. Система лжива изначально. Она преступна и порочна генетически.
     Всё это, конечно, незаконно, но кто сказал, что Закон и Конституция - догма? Закон, демократия, конкуренция, рынок - властные структуры, демократы, рыночники и либералы легко переступили через эти понятия и саму Конституцию во имя власти. От власти этой рушится страна, уничтожаются культура, нравствен- ность, экономика, наука, образование. «Бес оголтелой коммерции внедрён как верховная идеология. К тому же: в ходе так называемых реформ 1992 - 1994 годов системой путаных указов, неясных законов, недомолвок и частных благоволении - в России создана юридическая обстановка полного беззакония, так что крупному расхитителю нельзя предъявить даже чёткого обвинения: «закон» даёт ему невообразимый простор»,[36] - отмечал А.Солженицын.
     Речь идёт не о моральной стороне вопроса (макроэкономика общечеловеческими ценностями, к сожалению, не оперирует), но невозможно одновременно в одной и той же стране создать условия для расхищения и созидания. С другой стороны, опереться государству на жуликов весьма проблематично - налогов они, во всяком случае, в первом поколении, платить не будут. А последующие поколения жуликов, к счастью, не будут жить в России.
     Помогая созданию капиталов преступных династий, которые тут же переводятся за рубеж, государство налогами уничтожает легального и законопослушного производителя. Следовательно "усштя государственно-бюрократической власти и международного капитала фактически направлены на усиление западного капитала и на развал России через её криминализацию. Такая политика вполне естественна для Запада в отношении России, но не для государства, созданного народом и для народа.
     «Государство - это организация, обладающая легальным правом применять насилие... Но наше государство не желает... применять своё законное право на насилие при обеспечении правомочия собственности» - пишет В.Тамбовцев. И далее - «Вопрос стоит так: либо возвращение государству функций защитника правомочий собственности, ...либо отказ от исполнения государством своей основной экономической функции, и в силу этого невозможность выполнения и своей социальной функции»[37], т.е. отказ от государственности вообще.
     Государство «не желает» применять насилие только потому, что применять его необходимо, в первую очередь, к самому государству, к структурам и чиновникам, его представляющим. В то же время, государство, не обеспечивающее исполнение Закона, является организацией фиктивной, незаконной и, следовательно, антинародной. Никакие выборы и никакие Президенты не изменят существующего положения. Систему отношений необходимо менять радикально, поскольку отношения в стране регулируются уже не законом, а неформальными отношениями. При этом закон примёняется почти исключительно в целях шантажа и вымогательства.
     В условиях массового бегства капитала (и криминального в том числе), не нашедшего эффективного применения и защиты в своей стране, под защиту законов стран развитой капиталистической демократии дожидаться инвестиций в промышленность и сельское хозяйство может только неисправимый оптимист. Как говорил один американский инвестор, ныне покойный - «Кто в Россию с инвестицией придёт, от неё и погибнет».
     При этом значительная часть надежд на оздоровление эконо- мики и снижение международной напряжённости вокруг России связывалась именно с иностранными инвестициями, в первую очередь, со стороны США, Германии и Японии. Это могло сделать реальным вхождение России в международный рынок и соответствующие всемирные, европейские и азиатские экономические структуры.
     Отсутствие стабильности, выраженное в массовых нарушениях норм Конституции самим государством, коррупция и преступность, а, следовательно, высокий риск, отсутствие гарантий для капитала, да и просто экономическая неэффективность практически любых вложений в экономику России, привлекали в страну «инвестиции», ПРЕДНАЗНАЧЕННЫЕ для расхищения.
     Они просто не могли быть не украдены. Большая их часть возвращалась «инвестору», оседала в карманах заинтересованных лиц, либо заранее была адресована определенным партийным группировкам, поскольку средства эти легко можно было списать, ссылаясь на нестабильность и воровство в России, получив при этом значительные налоговые льготы. Россия превратилась в оффшор для преступников.
     Не нужно идеализировать Запад, там воруют не меньше чем в России. Так, с 1975 по 1985 годы в Швейцарии, этой банковской Мекке, были закрыты 14 банков. Их директора растрачивали деньги клиентов. Только в Германии прибыли от экономического обмана расцениваются в сумму не менее 15 млрд. марок ежегодно. Это помимо мафиозных структур.
     Российское государство не отстаёт от западных «коллег» по криминальному бизнесу. Получив международные кредиты, оно кредитовало уже от своего имени различные коммерческие структуры, естественно, за взятки, и, следовательно, безвозвратно [*]. Присвоив себе незаконно экономическую функцию кредитора последней инстанции, российское государство, под отнюдь не бескорыстным управлением чиновничества, вполне закономерно стало банкротом. Августовский дефолт 1998 года - признание эффективности существующего государственного устройства и управления даже в большей мере, чем управление социалис- тическое. Но именно такое устройство государства и было целью государственной бюрократии, именно за возможность безнаказанно воровать она и боролась.
     «Так, например, проверки Счётной палаты РФ выявляют факты заключения и подписания организациями-получателями с Минфином России юридически недействительных долговых обязательств, оформления юридически ничтожных договоров и контрактов, сделки по которым признаются Арбитражным судом недействительными и по которым невозможно через судебные органы взыскать задолженность. Осуществляются манипуляции с уставными и учредительными документами организации- получателей, с целью перевода активов предприятия-должника на «чистые структуры» и многое, многое другое. Зачастую предприятия-получатели просто исчезают или банкротятся».[38]
     Кто-нибудь из чиновников, ответственных за это воровство, наказан? Вопрос риторический. Не только не наказан, но и ни одна прокуратура не найдёт в этом примитивном воровстве состава преступления. Преступление есть, но нет состава. Такое впечатление, что прокуратура издевается над здравым смыслом и Законом. Это и неудивительно. Прокуратура напрямую подчинена бюрократии, а через неё и криминалу, обслуживает их интересы.
     Кредиты, полученные от МВФ правительством, обеспечивали вывоз российского капитала, шли на оплату услуг «оппозиционных» и проправительственных партий, поддерживали правящий режим посредством смягчения социальных конфликтов, обеспечивали предвыборную кампанию Ельцина и просто разворовывались (при участии и соучастии законодательной и исполнительной власти, в том числе через ЦБ, уполномоченные банки и бюджет). Но они не использовались ни для модернизации промышленности, ни для конверсии ВПК - следовательно, не создавали условий для расчётов с кредиторами. Более того, они откладывали решение проблем «на потом», ещё более усложняя ситуацию, отягощая задолженность, исключая свободу манёвра и выбора.
     В.Стрелецкий, один из руководителей Службы безопасности Президента, так рассказывает об операциях с облигациями внутреннего валютного займа (ОВВЗ): «Дело в том, что рыночная стоимость ОВВЗ резко отличается от номинальной. Если, к примеру, принять её номинальную цену за 100%, то рыночная едва дотягивала до 25%. Это давало возможность комбинаторам воровать миллионы и миллиарды.
     Схема предельно проста: Министерство финансов продает банкам облигации по их рыночной цене. Затем принимает к оплате, но уже по официальной... Естественно, прибыль делится между сторонами.
     Такие аферы были провёрнуты, например, с «Национальным резервным банком», «Сберегательным банком», «Онексим-банком», «Менатепом».[*] Каждому из них дали купить за сотни миллионов долларов облигаций на миллиарды долларов. А после банки рассчитались с государством этими ОВВЗ по долгам своих предприятий».[39] Тех самых предприятий, которые брали через государство западные кредиты.
     В.Гусинскому такую операцию провести не дали, и он очень обиделся. В самом деле, почему всем можно, а ему нет? И по какому признаку определяет государство, кому можно? Почему одним воровать миллиарды высочайше дозволено, а других можно посадить только за высказывания по поводу воровства первых?
     «Прибыль» от операций шла на предвыборную кампанию, вывозилась за границу, шла на подкуп должностных лиц. Образовавшаяся дыра в бюджете (75% стоимости взятых государством на Западе кредитов) покрывалась за счёт новых кредитов, тоже большей частью разворованных, гасить которые и будет население сегодняшней России, наши дети и внуки. Спасибо товарищу Ельцину за их счастливое детство! При таком «управлении» у государства никогда не будет денег, а промышленность и сельское хозяйство всегда будут душиться налогами: долги-то надо возвращать!
     Но даже это не главное. Долги возвращают валютой, а она - в сырьевых отраслях. И приватизирована эта валюта с помощью того же господина Ельцина и К". Не только успешно приватизирована, но и не менее успешно вывезена (и ещё вывозится) за границу и вложена (и ещё вкладывается) исключительно во вражескую экономику, вероятно, с целью её окончательной дестабилизации.