Аналитическая группа
Чувашского регионального отделения
Общероссийской политической организации
Союз офицеров

О роли и значении Генерального штаба России

Не хотелось бы вдаваться в историю, тем более вставать в позу обличителя, но проблема Генерального штаба действительно существует, и требует разрешения. Позволю себе высказать посильные суждения, тем более, что во времена эпохальных перемен и принятия судьбоносных решений “бывает полезным выслушать капитанов, не смотря на то, что всегда более правильным считается мнение генералов”. Имею в виду опубликованные в НВО обширные и в целом правильные статьи президента АВН генерала армии М. Гареева и доктора военных наук генерал-лейтенанта С. Богданова (НВО №№ 24, 25 2002 год).

Однако, если речь действительно идет о “Генеральном штабе”, то по всей видимости он не только “основной орган стратегического управления”. Существенным в понимании его роли, действительно, является осознание “руководящего и направляющего значения”. Уточню в более мягкой формулировке соотношения политики и стратегии в генеральной линии поведения государства, которая более всего находит проявление в целенаправленной деятельности военно-политического руководства, политиков и военноначальников “в суровые годы испытаний”.

Испытаний как бы и нет, полное благополучие. Но следует отметить, что в этом смысле Генеральный штаб по определению является не только “мозгом армии”, но и одним из важнейших “думающих организмов” государства.

Мысль не новая. Например, выдающиеся деятели прошлого именно так определяли роль Генерального штаба в системе военно-политического управления СССР. Достаточно сослаться на диалог И.В.Сталина и Б.М.Шапошникова при назначении последнего Начальником Генерального штаба в 1941 году в пересказе Маршала Советского Союза А.М.Василевского. Выслушав возражения Бориса Михайловича о трудностях в его возрасте и при состоянии здоровья работать в полную силу на ответственном посту, Сталин ответил “мне нужно чтобы Вы думали”. Сам Б.М Шапошников требовал всемерного поднятия роли Генерального штаба. Нисколько не умаляя значения и подчеркивая большую роль Генерального штаба, он писал: "Если "оперативный" генеральный штаб можно приравнять к прежнему мозгу армии, то "экономический" и "политический" генеральные штабы должны составить, по нашему мнению, "мозг страны", а "сверхгенеральным штабом" может быть одно только правительство. В общем и целом войну подготавливает, ведет ее и несет ответственность за успех или неудачу не генеральный штаб, а правительство”.

Конечно, не лишено смысла то, что генеральный штаб и его начальник должны быть “паровым катком армейских корпусов”, но если Начальник ГШ “способен только молоть чепуху”, то ему в любом случае должно быть найдено достойное место вне пределов генерального штаба.

Времена и обстановка менялись, но в известной мере такое положение и отношение к генеральному штабу и его кадрам сохранялось в послевоенные годы. Без проработки в ГШ и без учета мнения НГШ фактически не принималось ни одно сколько-либо значимое для обороны и экономики решение в Политбюро и Правительстве СССР.

Почему? Ответ на этот вопрос можно найти в том, что системе государственного управления наблюдалось более или менее устойчивое равновесие политики и военной стратегии, а понимание роли ГШ во всех органах власти позволяло решать вопросы обороны с участием многих заинтересованных ведомств. Естественно, так как это представляло себе ответственное политическое и военное руководство. Не в последнюю очередь именно такого рода согласование ресурса и способов достижения государственных целей позволило резко повысить оборонный (ядерный) потенциал в 40-50-х годах и при этом иметь беспримерные темпы восстановления разрушенного войной, а затем и социально-экономического развития СССР.

Но как только согласованный тендем стратегии и политики разрушался немедленно находили проявление деструктивные тенденции милитаризации, и темпы развития государства падали. Именно рассогласование политики и стратегии не позволило по крайней мере дважды выйти из социально-экономического ступора. Имею в виду “революцию в военном деле”, связанную с появлением ядерного оружия в 50-60-х, вызвавшее резкое сокращение ресурса ВС, и достижение военного паритета с США в семидесятые годы прошлого столетия. Здесь не лишнее вспомнить вполне определенные периоды нашей истории, а также соответствующих (без всякого преувеличения) военно-политических деятелей и политиков, беспримерные по своей мудрости решения и безответственных политиканов, которых было в те времена не в пример меньше чем сейчас. Напомню только эпоху военного “волюнтаризма” Н.Хрущева и вмешательство военных деятелей в его политические игры, “времена застоя” эпохи Л.Брежнева и попытку излишней милитаризации страны при участии ГШ и МО, перестройку Горбачева и соглашательскую позицию военного руководства, которая по сути привела к распаду СССР по злому произволу, но при явном посредничестве деполитизированного в ускоренном темпе генералитета.

Фигура Ельцина и его команда по своему значимы, хотя бы в виду полного отсутствия национальной политики и понимаемой стратегии в его эпоху. Можно ли считать политикой национальных интересов развал ОВД, распад единого оборонного пространства, перевод в состояние коллапса экономики и армии, а стратегией - миротворческие марш куцих рот и батальонов ВДВ РФ в горячих точках при полной потере боеспособности сухопутных, морских и авиационо-космических группировок?

Впрочем, современных политиков от государственных деятелей по сути и отличает только одно – “современный политик ориентирован на следующие выборы, а настоящий государственный деятель - на следующее поколение”, первый думает о том как усидеть на теплом месте, а второй - о государственной пользе и перспективе на 25 лет вперед.

И в самом деле, живем по понятиям, думаем по указаниям из-за океана, действуем “как бог на душу положит”, от возможного. Это и есть сегодня верх каких бы то ни было стратегических соображений. Отсюда - “сравнимые с походами Суворова” марши рот на Балканах, безумие катастроф на учениях, “стой там иди сюда в боевой обстановке” на чеченской нескончаемой войне. Можно упомянуть “доктринальные абракадабры, американизмы и словесную эквилибристику в концепциях, которые серьезно не могут восприниматься не только лишенным головы телом, т.е. народом, но и “думающим органом”.

Именно поэтому роль Генерального штаба ВС сводится к функциям, прописанным в Положении сто лет назад, а его практическая деятельность определяется экономически целесообразной ныне структурой и “объемом документооборота”, которые “обоснованы расчетами на ЭВМ и подтверждены практикой”. Какой практикой, позвольте спросить?

Мировая история и пресловутый отечественный опыт показывают, что так было не всегда. Собственно не важно как назывались отдельные структурные элементы “большого генерального штаба” Германии, но то что “германский ГШ” времен Вильгельма II, ОКХ и ОКВ времен Гитлера играли если не решающую, то заметную роль в политике вполне очевидно и не вызывает сомнений. Именно в следствие нарушения соотношения политики и стратегии по крайней мере дважды в своей истории “германский ГШ” был запрещен, как преступная организация.

Никто не будет отрицать, что Генеральный штаб императорской России, а затем СССР в отдельные периоды и в целом в этом смысле был на высоте, а начальники генеральных штабов тот же А. Василевский, маршалы Советского Союза Г. Жуков, М. Захаров и Н.Огарков, генерал армии А. Антонов, неизменно оказывались в ряду поминаемых на юбилеях военных и государственных деятелей.

Вне всякого сомнения, КНШ ВС США по существу является “большим генеральным штабом” для Америки, даже если его работа строится не вполне соответствующим нашим понятиям демократическим образом. Это действительно “думающий орган” военно-политического руководства США, для которого представляется не самым главным организация правильного документооборота. Под его влиянием и с его помощью через президента США прямым образом формируется генеральная стратегия США в области обеспечения не только военной, но и национальной безопасности государства.

В этом собственно и разница понятий “Генеральный штаб ВС РФ” и “КНШ ВС США”. Но разница настолько существенная, что “дискуссии о достоинствах и недостатках продолжаются уже лет десять”, добавим без особого успеха для России в части реформирования центральных органов управления на “основе разделения функций, достижения экономии средств и создания единой военной организации”.

Действительно есть объективные причины для существования в США сложившейся системы военно-политического руководства из четырех военных министерств и КНШ с разделением функций на оперативные, например, управления развитием ВС, в том числе группировок на заморских территориях и административные - обеспечение группировок и ВС. У нас практически безальтернативно многие десятки лет существует МО и подчиненный ему ГШ ВС с системой военных округов в пределах страны и нет достаточно четкого разделения функций.

Как думается и у нас и за морями есть какие-то традиции, корпоративная честь, достоинство. Но получается, странная картина, если в США существует военная культура, то наши политики ведут себя по отношению к ГШ как пьяные ямщики в кабаке, а военные профессионалы бездумно “сливают и разливают” виды неизвестно где извлекая пользу. Государственных деятелей, “осторожно направляющих свой политический воз”, как не было так и нет. Реформы “шаг вперед два назад” практически не продвинули ВС к объявленной пять лет назад и так желаемой цели на мушиный нос. Министерство обороны не только исчерпало внутренний ресурс, но и вместе с ГШ не находит достойных внимания идей для поддержания войск в постоянной боевой готовности. И не мудрено, если всякие попытки обсуждения идей выходящих за рамки начальственно-демократического мнения о необходимости сокращения, поддержанные учеными, пресекаются на месте или замалчиваются, как “не имеющие практической ценности”.

При этом уже не менее двадцати лет задается один и тот же вопрос: Что делать, и почему наша “военная наука” остановилась на “Стратегии” А. Свечина? Удивительно ли то, что нет “динамического прогноза развития”, а вместе с ним и вменяемой оценки темпов роста экономики, назначаемых произвольно сегодня - 2,5-3, а завтра - 4-5 и даже семь процентов. По принципу чего изволите”, гнутся только подобострастные спины, но прироста при этом не будет.

Вполне очевидно, что “думающий орган” военно-политического руководства страны должен выступать не только в роли статиста и анализатора состояния ВС, но и в известной мере в качестве независимого от Минэкономразвития прогностического центра страны, органа, определяющего в известной степени генеральную стратегию развития государства. Хотя бы с точки зрения политической целесообразности формирования вменяемой для народа политики обеспечения его собственной безопасности. Безусловно, при “объективной и трезвой оценки ресурсов и возможностей”.

Действительно, в этом случае ГШ как бы вторгается в область политики и существует опасность милитаризации. Но имеются ли какие либо основания для такого рода страхов, если ГШ ВС РФ сегодня действительно выступает в роли статиста и коллективного соглашателя без собственной идеологии. Заметим, при наличии в государстве “неконституционных органов”. Имеется в виду Совет безопасности и администрация президента, которые при весьма невысоком собственном потенциале и в отсутствии опыта стратегического анализа и руководства фактически “узурпировали функции стратегического и государственного управления”.

Это никого не удивляет.

Собственно и сам ГШ ВС РФ не может претендовать на роль “думающего органа”, поскольку его “мозги” заняты проблемой выживания, а те для кого таких проблем “на Арбате” не существует, “шарахаются от политики, как черт от ладана”. Какое место уготовано такому органу понять не сложно, хотя бы по тому, как оценивается деятельность начальника направления ГШ. Не умаляя ни одной из профессий, отмечу, что восемь тысяч рублей денежного содержания ведущей фигуры ГШ сравнимы с зарплатой уборщицы.

Именно поэтому сотни офицеров, даже блестящие выпускники АГШ, не желают и не могут продолжать службу в ГШ, а начальники направлений уже не заслуживают тех оценок, которые были в свое время даны им И.В.Сталиным. Ему лично эта категория “генштабистов” обязана присвоением им генеральских званий в двух ведущих подразделениях ГШ ВС СССР. И было за что – эти начальники “знали о войсках своих направлений все, вплоть до наличия котелков”, а главное разбирались не только в применении войск, но могли дать дельные предложения самому Верховному, не чурались настоящей политики и правильно понимали интересы государства.

Если бы этого не было, стоило бы И.В. Сталину приглашать их для доклада “обстановки и предложений”?

Между тем не утихают споры о роли и значении самого начальника генерального штаба. Кто он - профессионал вне политики, политикан, занятый собственным пиаром, или военный деятель, ориентированный на будущее? Оставим в покое Анатолия Васильевича, которому действительно нет альтернативы. Уже в силу того, что не в пример прочим он возглавляет ГШ более 5 лет. Обратимся к проблеме кадров, поскольку именно полковники являются “мозговым центром”. Но что говорить о кадрах подобранных в буквальном смысле на московских улицах, когда единственно верный критерий подбора в последнее время это наличие наследственного жилья в столице или хоть какой-то прописки в ближнем подмосковье? Можно ли при такой разрушительной кадровой политике всерьез говорить о профессионализме, о знании обстановки в войсках, не говоря уже об основах военной политики?

Можно ли в этих условия в серьез рассуждать о роли и значении “стремительно теряющего вес в обществе” Генерального штаба ВС РФ, недостатки которого не только видны невооруженным глазом, но и очевидны в сравнении, например, с тем же комитетом начальников штабов ВС США или ГШ ВС СССР. Достаточно ознакомиться с “аналитическими записками” и “всеобъемлющими обзорами” с той и другой стороны.

Может ли кто-либо, в том числе Верховный главнокомандующий, в расчете получить вразумительный ответ с полным правом задать вопрос: “А что думает Генеральный штаб?”

За валом концептуальных бумаг и в пылу ненужного бумаготворчества, прикрытого “государственными интересами” и учеными понятиями, не только ГШ, но и прочие государственные органы забыли, что такое “стратегически мыслить”.

И в самом деле, за валом бумаготворчества уже не видно мысли, одна часть личного состава компилирует чужие мысли с помощью ПК, другая их совсем не имеет, изображая деятельность совершенно не свойственную Генеральному штабу. Еще генерал Драгомиров, не большой любитель штабов, говорил, что главное свойство офицера генерального штаба умение слушать и думать, а при необходимости ясно высказать свое мнение по всем вопросам, которые его касаются. Но есть ли сегодня вопросы, не касающиеся офицеров-генштабистов, если круг проблем, решаемых ГШ - безопасность государства и кардинальные реформы.

Хочу быть правильно понятым.

Не все так плохо. Есть еще блестящие и по настоящему умные офицеры и достойные генералы, которых всеми силами нужно удержать в ГШ. Но не в таком количестве как бы хотелось. В связи с этим есть все основания “впасть в мистику” и заговорить об “инфернальных сущностях”, которые только и способных спасти Россию в ее неудержимом и внутренне неуправляемом движении к логическому концу.

Очевидно, что у Великой России, о чем так много сказано в последнее время разного рода политиками и гуманистами, действительно должен быть “думающий Генеральный штаб”. Он должен быть обеспечен блестяще образованными и умными офицерами, которые четко понимают свое назначение в живой системе органов государственного управления. Тогда это будет, как его ни назови, не “соглашательская структура, занятых бумаготворчеством и выживанием “кто как может” деполитизированных профессионалов, а действительно живой орган, обладающий спасительными для России идеями.

Почему бы и нет?

Но нужно, наконец, как высшему политическому так и военному руководству понять сущность военной стратегии и государственной политики России в наше непростое время. Только в этом случае можно рассчитывать на появление государственных деятелей, достойных внимания идей и действительно понимаемой военной стратегии, соответствующей безошибочно верной и независимой от пристрастий политиков генеральной линии развития России в XXI столетии.

***

Ничто не ново под луной. Не претендую на новизну в одном ряду с уважаемыми генералами, которые по форме правы.

Но что они предлагают. Вернуться к структурам и органам прошлого, списать все у США, может быть все оставить как есть, как прописано в давно устаревших положениях, неисполненных указах и в состарившихся без временно концепциях?

Ответа нет и не будет, до тех пор пока мы сами не ответим на вопрос поставленный ребром: “Зачем нам и нужна ли вообще Великая Россия с ее народом?” Ответим простым и понятным каждому русскому человеку “генштабовским языком”. Без украшательства и научного словоблудия, без демократических ужимок, которые ценятся только за океаном. И то если исходят от нас в надежде понравиться всем без исключения. Но это уже не Генеральный штаб России, а зоопарк с мартышками на посмешище всего мира.

Сергей Валентинович Анчуков,
полковник, КВН,
теперь уже ветеран ГШ ВС СССР и России.

Тел. для справки - 704-36-07 (Москва)